История Дэвида Л. Кауфа, увиденная им самим. Иннокентий А. Сергеев

      – Почему зима?– в недоумении пробормотал он.– Почему настала зима?

      Он по привычке сохранял спокойствие, но всё очевиднее для него становилось, что его обманули, и он не знал, кто посмел так поступить с ним.

      На одной из скамеек сидел человек в малиновом камзоле, на голове его был белый парик с косичкой, а на ногах красивые туфли с серебряными пряжками. Человек этот чертил на мокром песке шпагой, слегка притоптывая правой ногой в такт неслышимой музыке, игравшей в его душе.

      – Зима?– переспросил он.– Вот как.

      Он улыбнулся.

      Ох уж эта его манера говорить, не поворачивая головы!

      – Вы так долго восходили к вершине… Вокруг вас ледник, чему же вы удивляетесь, о, совершенный?

      Он поднялся, надел треуголку и пошёл прочь.

      – Куда вы?– встревожился Совершенный.

      – На бал,– ответил незнакомец в треуголке.– На бал,– и зашагал быстрее.

      – Я с вами!– крикнул Совершенный.

      Незнакомец пожал плечами, не оборачиваясь.

      – Посмотрите!– завопил Совершенный, указывая на серую точку почти у самого горизонта моря.– Ведь это корабль!

      – Что же,– ответил его спутник.– Море не замерзает.

      Он сказал: "Море не замерзает, но иногда бывает весьма холодным. В следующий раз, прежде чем плыть, попробуйте воду ногой, не слишком ли холодна".

      . . .

      Шёл он, шёл, да видно, не туда. А когда пришёл, увидел только кости от рыбы, которую съели другие, а он даже не знал, кто именно, чтобы догнать, разобраться, вызвать на дуэль, если нужно, или просто отхлестать по щекам, по толстым да по красным. Вот и вышло, что вроде бы и обманут, а кем, неизвестно. Ищи теперь ветра в поле!

      А ветер всё дует.

      Значит, надо двигаться, или хотя бы сохранять спокойствие, раз уж дошёл.

      Сиди, заплетай косички, а хочешь, оденься в красное, можешь хоть голым сидеть, всё теперь едино. Будешь собирать камни, их не станет меньше. Будешь пить воду, её не убавится. И жажда твоя не станет меньше.

      Зима уже, а ты не знаешь, как костёр разжечь. Шёл ты, шёл, да всё не туда.

      Обидно.

      Сцена №11

      Я открыл дверь и вошёл, и увидел, что дом пуст, и не знал, кто я здесь, гость или хозяин. Пыльный снег лежал на паркете полов.

      И я увидел женщину в белых одеждах.

      Она стояла, почти касаясь стены, и казалось, она заполняет собой весь странный мир этого дома, пространство комнат, отчуждённых стенами.

      – Кто ты?– спросил я её.

      – Тишина,– сказала она.

      – Тут какое-то противоречие,– возразил я.– Раз ты говоришь мне, то как же ты можешь быть тишиной?

      – Раз ты слышишь меня, значит, я говорю,– сказала она, и я молчал, поражённый необычностью её вида и испуганный её красотой.

      – Ещё меня зовут Одиночество,– произнесла она.

      Я хотел вскрикнуть, но мой голос был слаб.

      – Оглянись вокруг,– сказала она.

      И я увидел, что дом пуст.

      – Ничего,– сказал я, попытавшись улыбнуться.– Скоро взойдёт солнце, и настанет утро.

      – Не думаю,– сказала она.

      И я услышал выстрелы.

      – Ведь это люди!– воскликнул я.– Значит, есть ещё кто-то, и я не один.

      – Послушай,– сказала она, и выстрелы смолкли.– Их больше нет. Они убили друг друга.

      Но вот же, воет сирена, сигналят машины, и повсюду шаги, это люди!

      – Это улица,– возразила она.

      – А эти комнаты, неужели все они пусты!

      – В них спят, и ты не должен делать музыку громкой. Им завтра рано вставать, чтобы не опоздать на работу.

      – Это всё не то,– пробормотал я.

      – Конечно,– сказала она, и мне показалось, что она улыбнулась.

      – Что же мне делать?– сказал я.

      И она протянула мне что-то, и я спросил: "Что это?"

      – Спички,– сказала она и указала мне на тёмный предмет на полу.

      Я присмотрелся.

      Это была длинная палка с намотанной на неё обгорелой промасленной тряпкой.

      Я пнул её ногой.

      – Я не питаюсь объедками.

      – За это я тебя и люблю,– сказала она.

      – Значит, тебя зовут Любовь?

      – Это не имеет значения. Я прихожу не на зов. Я не питаюсь объедками.

      – Ты знаешь, кажется, я люблю тебя.

      – Конечно,– сказала она, и мне снова показалось, что она улыбнулась.

      Сценарий №2

      Тигр опять сожрал дрессировщика. Когда же эти тигры оставят людей в покое!

      Обнажённая женщина расхаживает по манежу, помахивая окровавленным куском мяса. Из мяса торчит кость. Женщина ухмыляется