Репутация. Сара Шепард

городах, где много извилистых улиц с крутыми поворотами.

      – Значит, вам нравится опасность. – Я гоняю кусок льда по дну стакана. – Встряски.

      Его бровь снова поднимается.

      – Можно сказать и так. А чем вы занимаетесь, Кит?

      Вспоминаю «Криминальное чтиво», которое мы с сестрой Уиллой до одури смотрели в старших классах, особенно в течение нескольких месяцев после гибели мамы.

      – Я – хранительница смысла жизни. Сейчас, вот прямо сейчас он у меня в номере, в коробке, и я должна защищать его ценой жизни. За это мне, кстати, очень хорошо платят.

      – А вас-то посвятили в то, в чем он состоит, этот смысл жизни? – спрашивает Патрик.

      Я киваю с загадочным видом.

      – Но если я вам раскрою эту тайну, вас придется убить.

      – То есть вам нравится самой всем распоряжаться.

      Пожимаю плечами.

      – Мне нравится определенность.

      Наши глаза встречаются. Даже с помощью выдумок мы рассказали друг другу кое-что реальное.

      У меня в зубах застрял кусочек кожицы лайма. Бармен стоит к нам спиной. Может, потерял к нам интерес, решил, что мы просто флиртуем. А потом Патрик – впрочем, может и имя не настоящее? – бросает взгляд на мою левую руку.

      – А что собой представляет ваш муж?

      Я поворачиваю широкое бриллиантовое кольцо камнем внутрь.

      – Вообще-то, я вдова. – И это не ложь. – А у вас есть муж? Жена?

      Что-то в его ответном взгляде заставляет меня поежиться – он будто видит меня насквозь.

      – Ни того, ни другого.

      Серьезно он говорит или только хочет, чтобы это было правдой? Даже не знаю, какой ответ мне больше понравился бы.

      Мы пропускаем еще по паре стаканов и плетем небылицы о себе. Его родители – завсегдатаи модных курортов. Я состою в дальнем родстве с особами королевской крови. Рассказываю, что в юности совершила несколько убийств, которые до сих пор не раскрыты. Патрик говорит, что выходил из корабля в открытый космос и провел несколько дней на орбите, пока в НАСА не обнаружили его отсутствие. В какой-то момент – кажется, на подходе к третьему коктейлю – нами обоими овладевает меланхолия. Патрик сообщает, что никогда не влюблялся и даже не верит, что любовь существует. Я отвечаю, что влюблялась в юности, но со временем поняла, что это было заблуждением. Вообще-то, так и было, и я знаю, что играю не по правилам, но я сейчас навеселе, и Патрик с каждым словом придвигается все ближе, и что-то происходит – только я не понимаю, что именно.

      Ты хулиганка, свербит в той части мозга, которая еще что-то соображает. Я замужем за красивым и успешным мужчиной. У меня две удачные дочки, подростки. Все так и есть, если смотреть со стороны. Но здесь, в полумраке этого странного бара, все кажется таким далеким. И когда я оглядываюсь на свою жизнь, ту, в которую была с головой погружена всего двенадцать часов назад, то думаю, что насквозь фальшивой выглядит та Кит, а не эта.

      Горячее дыхание Патрика, пропитанное перцем чили, могло бы вызвать лесной пожар. Он