Стокгольмский синдром. Стэсс Гор

прикосновений ее соски бодро торчали. Коснувшись одного из них губами, Саймон резко выдохнул.

      – Кажется, я тебе обещал… Поспать будет прямо сейчас.

      – Тогда отвали, потому что я тупо тебя изнасилую, как только он встанет, – почти огрызнулась она, чувствуя, как предательская слабость бьет под колени.

      – А если не встанет? – ирония в его голосе была не очень-то едкой. Он тоже устал, к тому же, был изрядно датым.

      – Я знаю, как его можно поднять.

      – Ты засранка, Майя…

      – Я знаю. Но тебе же нравится?

      – Да я просто охуеваю с тебя!

      Оказавшись под одеялом, Майя тут же повернулась к нему спиной, стараясь выкинуть из головы разные глупости. Уже засыпая, она почувствовала его ладонь на своей талии.

      Ничего не сказав, она просто накрыла его пальцы своими, проваливаясь в сон.

      4. Немного о боли

      Проснувшись, Майя не смогла понять, который сейчас час. Было темно, и за окном уже привычно сияла пульсирующая транспортными артериями столица. Саймон спал, и в неясных отсветах его лицо было очень уж серьезным для спящего.

      Интересно, во сне можно чувствовать головную боль?

      Майе нестерпимо хотелось пить и немного хотелось есть. И совершенно не хотелось вставать, чтобы не будить свое персональное лихо, покуда оно тихо дышит на соседней подушке. Поскребя по сусекам, она нашла в себе еще и немного любопытства. Первым пунктом ее интересовало, заточен ли Грешник еще хоть на что-то, кроме получения удовольствия всеми доступными ему способами? Вторым – какого черта было нужно Петеру утром? Она была уверена, что он перезвонил позже, и не один раз. Он умел быть настойчивым, когда не надо.

      Мыслей о том, чтобы уйти, у нее не возникало. Не потому, что она боялась спуститься в метро или поймать такси, а потому, что уходить расхотелось. Не сейчас, не сегодня. Она подумает об этом завтра, но не теперь… Поняв, что терпеть больше нет никаких сил, Майя встала, стараясь производить поменьше шума.

      И тут же поняла, что под теплым одеялом под боком у Саймона было куда уютнее. Ощупью отыскав плед, оказавшийся на полу еще тогда, когда она приземлилась на эту постель впервые, девушка завернулась в него на манер римской тоги из тонкого флиса.

      Добравшись до зоны кухни, она осторожно, практически бесшумно включила подсветку над вытяжкой. Окей… После ревизии холодильника широко известной в узких кругах рок-звезды, Майя соорудила себе пару изрядных бутербродов с индейкой, которые планировала запить сидром. Подумав, один она оставила на тарелке.

      Плохой знак: когда начинаешь о ком-то заботиться, этот кто-то может сесть тебе на шею.

      Сидр был прекрасно холодным, хотя фрекен Нордин понимала, что жажду утолять лучше водой – так же точно, как и то, что спать нужно с равными. С теми, кто без ума от тебя и всегда сможет быть рядом. Там, в койке, остался король, в то время как она сама – всего лишь фрейлина. Майю никто и никогда не учил считать себя королевой. Вспомнив почти