Сборник стихов. Паломничество Теодора. Сурен Галстян

как завеса,

      Чтоб заблуждался всяк народ.

      И завершён второй приход.

      XXI

      Вершит впредь сам приход, уход,

      Уж не летит сквозь небосвод,

      Сгорая от жестокой боли:

      Минует срок, тогда по воле

      Герой мой только лишь своей

      Вмиг лёгким пеплом обернётся

      И будет приведён скорей

      Он в новый мир, где вновь займётся

      Людской извечной лишь нуждой,

      Чтоб укрепиться добротой.

      XXII Десятая жизнь

      Настал жестокий перелом,

      И прежний мир явил нам слом.

      В том мире властвует чума,

      А с нею смерть, её кума.

      Иной счёл это наказаньем

      За все свои грехи пред Богом,

      Иной считал пустым терзаньем,

      Утратив трепет пред Чертогом.

      Коль тел даровано спасенье,

      Те утвердятся в самомненье.

      XXIII

      Стоял он часто у постели

      Больных людей, и все хотели

      Иль от болезни исцеленья,

      Иль, коль не тел, хоть душ спасенья.

      Когда душа в них отходила,

      Герой мой слышал в их словах

      Лишь то, как трусость убедила

      Лукавить о своих грехах.

      Издать мог горечи он вздох:

      Не разрешит спасти их Бог.

      XXIV

      Но всё же мог явить порой

      Пред смертью честность всяк больной,

      Тогда дана герою власть

      От Бога, чтобы снять напасть:

      Вбирал чумную мерзость в тело

      И умирал, а тот больной,

      Чьё тело крепло, здоровело,

      Вновь жизни пожинал покой.

      Герой же мой спустя мгновенье

      Восстанет в пепле воскресенья.

      XXV Тринадцатая жизнь

      Другая жизнь его нашла,

      За океан перенесла.

      Открыты новые пространства,

      И возрастают вмиг богатства

      Европы властным дележом,

      Что в мир приходит тех людей

      С мечом, обманом, грабежом

      И там большим числом смертей

      Искореняет их поверья,

      Их людоедство и безверье.

      XXVI

      Герой же мой в грехе уверен

      И оттого весьма растерян,

      Ведь зрит противное явленье:

      Людей пустое убиенье.

      Он оценил его терзанья

      И ниспослал герою сил,

      Тем претворив его мечтанье:

      Герой без крови победил

      В тех людях прежнюю греховность

      И к Богу возродил покорность.

      XXVII Двадцатая жизнь

      Героя нашего он вновь

      Послал туда, где льётся кровь,

      Где без числа всё гибнет люд,

      Где грех нашёл себе приют.

      Узнал герой те времена:

      Они полны кровавой славы

      (Как, впрочем, всяка старина)

      И там людей открыты нравы.

      Герой в безумной сей пучине

      Увидел казнь на гильотине.

      XXVIII

      На все в истории эпохи

      Различны Теодора вздохи.

      Он делает их боль своей,

      Чтоб духом стал всяк люд сильней.

      Наш