Не спи! Вслед за темным даром. Анна Велес

когда дело плохо, люди все в кучу валят. Так же и с засухами. Ежели три дня без дождя, уже сухо. И не поспоришь.

      – Порча скота, – коротко напомнил охотник следующую деталь.

      – А вот это было, – уже серьезно отреагировал Стефан. – И тут на болезнь не спишешь. Так ведь целые стада дохли бы. Но нет. Первый случай был две недели назад. На постоялом дворе. Конь. Заметь, первогодка молодой. И до того три дня стоял в стойле, здоровый и, говорят, сноровистый. А потом вдруг зачах.

      – Кто знающий лошадь смотрел? – то, что Идэн заинтересовался темой, можно было понять лишь по тому, что вопросы свои он стал задавать чуть быстрее и резче.

      – Коновалова жена, – послушно продолжил чиновник. – Она не то, чтобы целительница, но животных чувствует. Ей с ними проще, чем с людьми. Даже кошку гулящую может выходить. Так вот она две ночи того конька выхаживала, да все без толку. Хвори, вроде, нет, жрал прилично, да будто дряхлел на глазах. Так и помер. А буквально еще черед пару дней корова во дворе, что в мастеровых кварталах, ближе к лесу, вдруг тоже так же дряхлеть начала. А за ней и еще две в разных дворах. Последним пес сдох у кузнеца. Здоровый был, как волчара. Вообще за сутки убрался.

      – А люди? – задал охотник следующий вопрос.

      – Обошлось, – облегченно вздохнул Стефан и ухватился за бутыль с медовухой.

      Он уже собирался плеснуть варево в обе кружки. Да замялся. Вопросительно глянул на гостя. Идэн привычно мотнул головой, отказываясь. Он не переносил алкоголя. Пить мог, но вкус был ему противен.

      – Молока бы, – вместо этого, заметил рыцарь.

      – Мари! – снова заорал старейшина. – Сегодня доила Мушку? Неси!

      Буквально через минуту перед охотником поставили крынку. Идэн ненавидел молоко. Но дело требовало пить.

      – Как тебе? – выспрашивал чиновник. – Утреннее. Сладкое аж. Да?

      Рыцарь кивнул со своим обычным безэмоциональным видом.

      – Так что? Ни одной странной смерти? – вернулся он к делу.

      – Не в этот раз, – насупился старейшина. – Нас боги хранят. За те годы, что ты не возвращался, тут было тихо. Но тот раз помним все. Таких смертей не было.

      – Ты считаешь, что ведьмы могут убивать только так? – осведомился охотник. – Грубо, чтобы забрать внутренности для своих ритуалов? Это редкость. Смерть они могут нести разную и по разным причинам.

      – Тогда тут не помогу, – подумав, признался Стефан. – Не знаю просто. Когда страшно, да кровищи много, то мне бы доложили. Вперед ветра прибежали бы. А так… Это надо у жрецов спрашивать. Или в покойницкой, у могильщиков. Что ты и сам знаешь.

      – А дети? – перевел тему Идэн.

      – Вот это точно не брехня, – уверил его чиновник. – И снова наслышан, часто про ведьм такие байки сочиняют, будто именно они детей воруют. Но тут правда. Первой дочка маленькая у ткачихи одной пропала. Мать ее одна растила, берегла, считай, ради дочки и жила. Работала дома, чтобы за ребенком глядеть. И девочка, слышал, была послушная. Ну, знаешь, дети бывают беспечны и шкодливы. Но не она. Без матери на улицу не ходила, шалостей не делала,