От Аляски до Эквадора. Камиль Фарухшинович Зиганшин

лосей, оленей, волков, рысей, росомах (последние, благодаря густой меховой опушке на лапах, почти не проваливаются). Но больше всех наследили зайцы. Под поваленными стволами осин пухлявая попона истоптана сплошь. Там их столовые – кормятся горьковатой, сочной корой. Успел разглядеть даже парную соболиную строчку. А я-то считал, что соболь только в России водится.

К ЮКОНУ

      Солнце отправляется в свою опочивальню с каждым днём всё позже, а встаёт всё раньше. Следуя его примеру, и мы выехали с небольшим опережением графика – в 7 часов 45 минут. Переваливая через пологие седловины из одной пади в другую, на удивление быстро достигли селения Николай. (Так приятно, что и здесь русский след!) Морозно, ни ветерка. Откуда-то сверху медленно сыплются блёстки. Крыши, стены домов в инее, будто посеребрённые. Дым из труб подпирает небесный свод белыми прямыми столбами.

      Чтобы не рисковать, решили подзаправить изрядно опустевшие канистры, но не тут-то было – все в ожидании скорого прохождения гонок на собачьих упряжках и снегоходах. У трассы уже сложены тюки спрессованной соломы (каюры застилают ею снег, чтобы собаки во время отдыха или ночёвки не мёрзли); установлены громадные железные печи для разогрева воды, рядом – поленницы дров.

      Еле уговорили поделиться своими запасами местного авторитета – он отлил нам двадцать галлонов. Помогли обаяние и напористость нашего командора.

      Участок до селения Офир выбил из нас остатки способности воспринимать окружающий мир. Разжившись ещё 25 галлонами бензина, заночевали в паре километров от посёлка.

      Выехав утром на развилку, долго обсуждали, куда ехать. Левая ветвь вела на юг, в сторону Тихого океана, правая – на север, к главной, прославленной Джеком Лондоном водной артерии Аляски – суровому и хмурому Юкону. И хотя первый вариант укорачивал путь, мы всё же выбрали второй: желание увидеть овеянный легендами Юкон пересилило здравый смысл. Дорога до реки пролегала по лесистому водоразделу. Тайга на Аляске хоть и угрюмая, но чрезвычайно богата зверьём. Мы то и дело видели табунки карибу, одиночных, уже комолых сохатых. Несмотря на надсадный рёв техники, животные подпускали к себе довольно близко. Освободят дорогу и встанут, спокойно ожидая, когда проедем.

      Снег перед нашим караваном то и дело взрывали искристые султаны – это, оглушительно хлопая крыльями, вылетали из своих спален куропатки. Их на фоне снега практически не видно – оперение совершенно белое.

      Чем ближе к полярному кругу, тем глубже снежный покров. Особенно глубок он в распадках и котловинах – намело ветрами. На водоразделе его заметно меньше. Наверное, поэтому по гребням увалов так много парнокопытных. Как-то, выворачивая из-за туполобого утёса, чуть не врезались в лосиху. Увязая по брюхо в рассыпчатом снегу, она едва успела освободить дорогу. Тяжело дыша, повернула голову и посмотрела на нас с укоризной: мол, поосторожнее, ребята!

ПО ЮКОНУ

      Село Руби, вытянувшееся по правому берегу реки Юкон,