Таль 4. Невозможное возможно. Наталья Анатольевна Егорова

на полотенце. Алан взял пинцет и начал аккуратно тянуть за некоторые из них, отделяя.

      – Если станет больно или просто почувствуешь, что она плохо отходит, сразу предупреди меня, – велел он, зажимая пинцетом задравшийся край.

      Останавливать его пришлось часто. Не то чтобы мне было сильно больно, просто я понимала, что не стоит травмировать только еще формирующуюся под коркой кожу и предупреждала доктора, как только чувствовала сопротивление.

      Теперь рука выглядела и страшнее и забавнее одновременно – она была в редких розовых проплешинах и покрыта не сплошной коркой, а множеством задравшихся чешуек.

      – Дракон линялый, – охарактеризовала я результат медицинской процедуры, насмешив Алана, который взялся снова мазать всю поврежденную поверхность.

      – Мази я тебе сейчас добавлю, до завтра должно хватить. Дома перед намазыванием будешь повторять эту процедуру. Попросишь архимага Элтара, думаю, он не откажется тебе помочь.

      – Его нет дома, и я не знаю, когда он вернется. Но я могу и сама так делать, если вы мне пинцет дадите.

      – Ладно, тебе дам. Ты вроде бы понимаешь, что спешка здесь приведет не к сокращению лечения, а к его продлению, если ты рану вскроешь.

      – Понимаю.

      – Завтра перед занятиями сюда, я тоже пораньше приду. – Доктор проследил за моим удивленным взглядом, направленным на сидевшего за столом с поджатой ногой адепта. – Этот нормальный. Отведу на койку через пару часов и домой пойду.

      Алан добавил мне в коробочку мази доверху и распрощался. Я поужинала у Шрама, купив на завтрак кусок пирога и, забежав к Алиру, отправилась домой. Там было хорошо даже несмотря на отсутствие Элтара. Вот правильно говорят, что все познается в сравнении – после лазарета мне и в пустом доме было уютно.

      Утром рука была ощипана уже примерно на половину и все время чесалась. Я старалась терпеть, но иногда все же позволяла себе чуть прижать розовую кожицу ногтями. Доктор остался доволен ходом лечения, но пинцет отнял, сказав, что между уроками я только помазаться и успею.

      Ребятам шутка про линялого дракона тоже понравилась, а еще нам было интересно, будет ли ректор вести у нас и магическую практику, которая стояла вторым уроком. Но за нами пришел мастер Сорин, и оказалось, что сейчас совмещенный со вторым курсом урок медитации. Оттуда нас вместе с второкурсниками забрал мастер, в конце каникул не хотевший пускать на магический полигон.

      Он оказался тем самым Альвиром – вторым преподавателем по боевой магии. Именно по боевой, потому что у старших курсов были несколько видов практической магии. Бытовая начиналась уже на втором курсе, остальные позже.

      Нас выстроили на краю арены и велели зажечь два светлячка и удерживать их до конца занятия.

      – Кто может, сделайте три, – расщедрился наш новый преподаватель.

      – Но мастер Альвир, мы уже к огненным заклинаниям перешли. А со светлячками мы так еще в середине прошлого полугодия делали, – попробовал возразить Марек, и все согласно загалдели.

      – Меня не интересует, как искажал вашу программу