Планета Райад. Минута ненависти или 60 секунд счастья. Михаил Крикуненко

инопланетяне? Что они пьют, нюхают или вкалывают себе, чтобы затуманить сознание и хоть ненадолго уйти от реальности? Может, они слушают какую-то специальную музыку? Или погружают себя в транс усилием мысли, как йоги? А может, также бухают, как мы? Или им там ничего такого не требуется? И мир, в котором они живут, вполне их устраивает?»

      – От нашего стола – вашему, – от размышлений меня отвлек голос, показавшийся знакомым. К столу подошли четверо военных, но лиц не видно из-за тени. Тонкая, смуглая рука поставила на стол бутылку дагестанского коньяка. Вслед за рукой из тени вышло хитрое раскосое лицо. Зула! Узнаю разведчика-калмыка. Зула во весь рот улыбается ослепительно белыми зубами. Света от них больше, чем от фонаря над столом. Другого выражения лица у него и не бывает.

      – Здорово, братаны! – Зула пробирается к нам, а за ним его друзья-разведчики: Стас, Сашка Погодин (Погода) и их командир Степан, возглавляющий особое подразделение разведки.

      – Как узнали, что наши братья-телепузики приехали, решили навестить, – говорит Степан, устраиваясь на скамье. – Калмык изнылся весь, скучал без вас.

      Мы встаем навстречу, приобнимаемся с каждым, щека к щеке. Братания у военных на кавказский манер.

      – Зула, ты же в отпуске должен быть, дома! – говорю я.

      – А я был там, – калмык хитро улыбается. – Целых три дня был, родню повидал и обратно приехал. Скучно там. Все другое стало. Люди злые, как собаки. Деньги все хотят. Не понимаю я там ничего. Скучно. Поеду, думаю, лучше обратно к братьям моим.

      – Чурка ты косоглазая! А где ты здесь-то добрых людей увидел? – Стас, снайпер, шутя, дает Зуле подзатыльник. – Ему отпуск дали, а он вернулся. Нет чтобы с девками там целыХ три недели салямалейкум делать, он в Чечню обратно приперся!

      – Девки чужой не хочу, я на твой сестра женюсь, – Зула специально коверкает русский и лукаво улыбается. Это его любимая шутка. – Фото видел – красивый баба! Молодой!

      – Баран ты киргизский! Не «красивый», а «красивая»! – Стас накладывает в тарелку Зулы тушенку. – Так и пошла она за тебя, за чурку косоглазую!

      – Я не киргиз, я калмык, – Зула совсем не обижается.

      – Да какая разница! – машет рукой Стас, и все смеются.

      Я знаю Зулу и Стаса уже второй год, почти с самого начала второй войны. И каждый раз при встрече с ними слышу шутку про женитьбу хитрого калмыка на сестре его названного брата. Каждый раз это ничем не заканчивается. Стас – снайпер, а Зула – универсальный солдат, как его называет Степан. Может и с пулеметом, и со снайперской эсвэдэшкой побегать, и за механика-водителя на бэтээре, если надо. Степан, подполковник, наблюдая за своими бойцами, только усмехается. Он отбирает к себе в разведку только самых отчаянных и безбашенных. Тех, кто успел как следует повоевать.

      Зула воюет в Чечне с конца 1994-го, еще с первой кампании. Участвовал в двух штурмах Грозного и уцелел. Во время первого, самого кровавого новогоднего штурма города Зула проходил срочную службу. Ему было восемнадцать.