Духовно-аскетические беседы. Часть 3. Константин Владимирович Яцкевич

160 лет  тому назад.

      «Я принадлежу к ревностнейшим монахам и признаю монашество учреждением Божественным. Что же делать, когда человеки переделали его по своему плотскому мудрованию в карикатуру и истинное монашество захотели заменить в глазах человеческих актерством, мысль о Боге и Его вездесущии и совершенстве, обозревающем всё и глубины сердца, оставив в стороне и забытии».

      Для  меня очень важно понять есть ли выход из системы этой церковной кабалы  без разрушения до основания самого церковного института в    его нынешней  и совершенно  уродливой  форме.  И я  не  вижу этого выхода, как  не  видел  его  и  мой  учитель, а  это  наводит  на  очень грустные    мысли  о  том, что  сергианская церковь не  изменит  своего  порочного курса до самого конца века.

      Ты  вообще  понимаешь  о чём сказал  святитель Игнатий, упоминая  глубины  сердца ?

      – Нет, отче,  не совсем.

      – Он  сказал  о глубинах духовного ведения, как  прямого  знания, которое  утрачено современным  монашеством, превратившем  подвижничество  в  человеческое  актёрство  по тому  самому  плотскому  мудрованию  от  ума  головы.  Ты  вообще  осознаёшь  для чего я рекомендовал  тебе пойти  на  эту  встречу ?

      – Не  до конца,  отче.

      – Мне  было  важно  с  помощью  этой  встречи испытать тебя на  духовную зрелость и  готовность  твоего  сердца  идти  самым  трудным  путём  тайной    схимы  в  миру, который становится  по  сути  единственным путём  исповедания Христа  и  учения  святых отцов в  наше  время.

      Эта  встреча  была  всего навсего проверкой  твоего ума и сердца на зрелость  и  трезвость.  И я  рад, что  ты справился  с  этим испытанием  и  убил  одним  выстрелом двух зайцев одновременно, освободившись  от  двух  мощнейших  якорей.

      – О каких  якорях идёт  речь,  отче ?

      – О  тех  двух  якорях синодального  ообрядоверия, которые держат  в  прочной    церковной узде  ум  и сердце каждого верующего, кто оказался в  матрице и капкане синодального  обрядоверия.

      Один  якорь  – это  сила  непогрешимого коллективизма или  религиозного общака, как  церковной коммуны,  а  второй  якорь    – это  сила  трусости, малодушия  и  раболепия  перед  всем  церковным  и  религиозным, как  святым  и непогрешимым  по определению.

      Оба  эти якоря  паразитируют  сугубо  на  религиозном  сознании, обусловленном сакральной идеей,  делая  его  полностью зависимым от  любой  коллективности  и  общинности,  как  безгрешной и некритикуемой.  Как говорил мой  учитель,  колосс  сергианской  церкви  на глиняных ногах  стоит именно на  этих  двух опорах коллективизма  и если их  выбить, колосс с грохотом рухнет на  землю.

      Это и есть основа  религиозного коммунизма  и  большевизма, которая была прочно  закреплена в  сергианской  церкви,  созданной  в  1927 г. и воссозданной по  инициативе  Сталина  в  1943 г.  и  с  тех пор находящейся под  полным контролем  власти  и  государства, а  не Христа.

      Те