Двое из ларца прячут мертвеца. Марина Бастрикова

«Добрые пчелки» и «Земля Блажи».

      – Нас будут спрашивать, откуда мы, – хохотнула. – Не хочу быть ни пчелкой, ни блаженной. А ганнибалом никто не станет дразнить. Не так уж это и смешно.

      Рика задумалась.

      – Приехали поступать на артефактора и зельевара по протекции магистра Ривербера. Нас зовут Рика и Ник Мелье. Брат с сестрой. Двойняшки. Двадцать лет.

      – А ума нет, – не удержалась от едкого высказывания.

      Я не успела договорить, как сестра резко затормозила лошадей, останавливая карету. Мы подъехали к вратам Академии, и сейчас начнется первый досмотр. Хорошо, что экзамены идут целый день, иначе мы бы просто не успели…

      – Имя! – гаркнул на нас вышедший из какой-то каменной будки детина невероятных размеров.

      Его зеленая кожа сияла на солнце, а болотные глаза прищурились от подозрительности. Здоровый изогнутый клык едва не дотягивался до носа, а оскал, видневшийся из-за неприлично пухлых губ, пугал.

      – Ник и Рика Мелье, – прохрипела я, стараясь сделать голос ниже.

      Гораздо и гораздо ниже.

      – На территорию Академии со своим транспортом нельзя. Есть регламент…

      – У нас там вещи, – пискнула Рики, перебивая детину.

      – У всех вещи. Вот поступите, и помогут вам их перенести. А пока отодвиньте карету и привяжите живность к дереву.

      – Спасибо, уважаемый.

      – Ник, а можно я? – Рики глупо захлопала глазами, видимо, вживаясь в какую-то роль.

      Кивнула. Мол, валяй. Управляй… Тем более, сил у меня мало, на ветру, вон, и то, качаюсь.

      Мы заехали в лес, остановили животных, привязали их к большому дубу. По макушке щелкнул желудь, ветер ударил в лицо. Прислонилась к стволу.

      – Знаешь, так даже лучше, – прошептала сестра, – сначала поступим, потом будем прятать Йорика.

      – Йоннифер тогда уж, – фыркнула. – Кукла, конечно, вышла страшной и странной, но на девицу известной профессии…

      – Ника! – возмутилась Рика.

      – Где документы и письмо магистру?

      Сестра похлопала себя ниже живота и скорчила обреченную мину.

      – Выхода не было. Пришлось прятать… Наспех.

      – Доставай, – закатила глаза, – а то представь картину: встречаем магистра, и ты начинаешь рыться в исподнем, чтобы достать письмо от матушки.

      Щеки Рики заалели.

      – Детина на нас не смотрит, – проинформировала сестру, которая быстро стала вытаскивать изрядно помятые бумаги.

      Рика протянула документ и письмо мне.

      Взяла, положила в карман брюк.

      – Всё, идем, словно ничего сегодня не произошло. Просто мы из Ганнибаловки. И этим все сказано.

      – Не отходи от меня, ладно? – в голосе сестры слышался страх.

      – Прорвемся. Иначе просто и быть не может, – заверила близняшку, взяла ее за руку и вместе, на гнущихся от усталости ногах, мы направились в Академию, не подозревая, что цирк только начинается.

      ***

      – Рика, – шепотом позвала сестру, – Ты их видишь?

      Я с одурением