Вольф Мессинг. Взгляд сквозь время. Михаил Ишков

свободное от выступлений время, обычно днем, Вольф не мог отделаться от сомнений в собственном здравомыслии и страхов за Ханни. Он постоянно строил планы, как бы увлечь ее подальше, например, в Польшу, получившую к тому времени независимость. Там Мессинг мог получить гражданство, там можно было избавиться от господина Цельмейстера, там они могли оформить свои отношения – или не оформлять их! – но уж никак не в угоду какой-нибудь партии, даже самой коммунистической! Там можно было заняться образованием – Виленский университет славился своим преподавательским составом, в котором преобладали сбежавшие из России профессора. Получив диплом, Вольф мог бы заняться лечебной практикой, у него отбоя не было бы от клиентов. Никто не смог бы запретить ему выступать с сеансами психологических опытов. Если для этого надо было уехать в Америку, они уехали бы туда.

      Разве это плохо?

      Разве там Вольф и Ханна не могли принять участие в борьбе за установление справедливости? Ведь к тому времени у Мессинга сложилось твердое убеждение, что установление справедливости – это исключительно дело человеческих рук, или голов, как кому угодно, – но уж никак не обязанность Господа Бога. Создатель дал нам возможность решить эту проблему самим, так что давайте решать!

      Однако вечером, когда Вольф появлялся на публике, в нем давала себя знать густопсовая, местечковая, еврейско-пролетарская закваска. Привитое в детстве кацбанство еще крепко бурлило в нем. Имели место и воспоминания о разочаровании отца, которого однажды «кинули» местные спекулянты, и о несчастном отце Ханны. Мало ли упреков мог он бросить в лицо жирным!

      Если бы позволял контракт, Мессинг бы спел им:

      Мы на горе всем буржуям

      Мировой пожар раздуем.

      Мировой пожар горит,

      Буржуа́зия дрожит

      Или так:

      Мы пойдем к буржуям в гости,

      Поломаем им все кости!

      Мировой пожар горит,

      Буржуа́зия дрожит!

      Глава IV

      Прошла весна, наступило лето. Жизнь наша, дерганая, нелепая, обрела какую-то последовательность, оформилась в распорядок.

      Теперь, спустя годы, если что-то и можно назвать подлинным, ангельской белизны счастьем, так это эти июньские дни двадцать первого, их встречи, на которые после выполненного задания, как на явку, проверяя, нет ли слежки, являлась Ханни. Духовную близость очень дополняла физическая. Или наоборот, сейчас уже не вспомнить. В такие мгновения они были близки в самом библейском смысле, как две половинки единого целого, о чем так поэтично рассказал Создатель в своей широко известной книге, названной запросто – «Книга». Там есть глава о царе Соломоне и Суламифи.

      Кто не читал, поинтересуйтесь.

      Любопытно.

      Всемогущий был прав, все были правы, Ханна, восседающая на Вольфе, была права, Вольф, возлежащий на ней, был прав. Прав был Гюнтер Шуббель и его босс Тельман. Прав был всякий, кому хватало времени заниматься любовью и бороться за справедливость. Прав был тот,