Формула Утриллова. Лерой Лёв

Институт, хотя и назывался московским, находился в городе Долгопрудный, в двадцати пяти минутах на электричке от Савеловского вокзала (станция Новодачная). Студенты физтеха ездили в Москву часто, но все же не каждый день. Да и видеться с Петром было незачем. Разве что приехать на свадьбу.

      Петр женился через два месяца после получения диплома. Его избранницей стала сестра его приятеля и однокурсника, чей папа имел вес в юридических кругах.  А куда без этого адвокату, если он хочет работать и жить в Москве, желательно в собственной квартире и сразу? По счастливому стечению обстоятельств она была не уродом и не страдала избыточным весом. Лицо вытянутое, продолговатое, верхняя губа заметно тоньше нижней, брови тонкие, нос прямой, тонкий с небольшим утолщением в нижней части, глаза желто-карие, волосы длинные, черные, густые и волнистые, ушные раковины правильной формы, тип лица южный, рост 170 см, вес 52 кг, фигура стройная, ноги прямые, особая примета – родинка на правой стороне шеи.

      Свадьбу праздновали в дорогом ресторане с хорошей азербайджанской кухней и при большом стечении гостей. На невесту Павел старался не смотреть, вместо этого, спрятавшись от родителей на дальнем краю стола, с непривычки напился и, оголодав за четыре года, набросился на еду, переел, после чего мучился в кабинке туалета. Наутро он почти ничего не помнил, но на несколько лет приобрел отвращение к осетрине, которой его, как выяснилось, в основном и рвало.

      Отец жены называется тестем, и звали его Петр Самуилович (хотя у него было и другое имя, о котором мало кто знал – Симон, или вернее, Шимон). Они были тезки и неплохо поладили с зятем, благодаря чему молодые поселились в собственной однокомнатной, правда, квартире, но в хорошем районе, на Ленинском проспекте. Павел бывал там нечасто – всего девятнадцать раз за восемь лет, то есть два-три раза в год. И несмотря на это, Мэйра, а именно так звали жену его брата, его невзлюбила. То есть не то чтобы не любила, а недолюбливала. Это значит, что стоило мужу заговорить о нем, она не чернила его, нет, не говорила, что он ничтожество, дегенерат и потенциальный преступник, но выражала скуку и старалась перевести разговор на другую тему. Как если бы никакого брата не было.

      Возможно, найдется психолог, который объяснит, что тем самым она пыталась вытеснить его из своего сознания, чтобы не думать о нем, будучи тайно влюблена и даже самой себе не признаваясь в этом. Возможно, для психологов, как известно, нет никаких тайн, однако до Павла эта информация не доходила и виделся он с братом редко не поэтому, а потому только что не было ни времени, ни мотивации.

      Окончив институт, он поступил в аспирантуру, легко защитил кандидатскую диссертацию. Научный руководитель предложил сразу же защищать ее как докторскую. Павел не возражал. В двадцать пять лет стать доктором наук? Почему бы и нет, если это не мешает работе.

      Но на это нужны деньги. Впрочем, не такие уж большие. Кандидатская со всеми расходами обошлась ему в пятьдесят тысяч рублей долга, притом