«Морская волшебница», или Бороздящий Океаны. Джеймс Купер

милости.

      Паруса опустили, и периагва заскользила к причалу по инерции, держась на расстоянии пятидесяти футов от берега.

      – Каждому судну отпущено свое время, как и веем смертным, – продолжал загадочный моряк, опоясанный индийским шарфом. – Если человеку придется принять внезапную смерть, он сойдет в могилу без отпеваний и молитв прихожан; водянка у человека – все одно что пробоина в днище корабля; подагра и ревматизм – сломанный киль и разболтанные шпангоуты[22]; несварение желудка – перекатывающийся в трюме груз и неукрепленные пушки на палубе; смерть на виселице – ссуда под залог судна вместе с издержками на адвоката; вы можете сгореть при пожаре, утонуть, умереть от нудных проповедей и покончить с собой, а у нас это – беспечный пушкарь, подводные скалы, плохие маяки и неумелый капитан.

      И, прежде чем кто-либо догадался о его намерении, этот загадочный человек соскочил с борта судна на выступающий из-под воды камень, над которым перекатывались волны, и оттуда, прыгая с одного камня на другой, благополучно добрался до берега. Через минуту он уже скрылся между домами селения.

      Тем временем периагва благополучно добралась до пристани, а шлюпки с раздосадованными матросами не менее благополучно вернулись на крейсер.

      Глава V

      Оливия. Записка в самом деле от него?

      Шут. Да, госпожа.

Шекспир. Двенадцатая ночь

      Алида де Барбери, покидая пристань, вне всякого сомнения, обернулась, чтобы посмотреть, последовала ли шлюпка капитана Ладлоу примеру двух других. Если бы было иначе, мы погрешили бы против истины и изобразили девушку менее кокетливой, чем она была на самом деле. Шлюпка же, в которой сидел Ладлоу, к величайшему неудовольствию олдермена, продолжала приближаться к земле.

      Высоты острова Статен век назад, так же как и в настоящее время, были покрыты порослью невысоких деревьев. Среди этой скудной растительности в разных направлениях тянулись пешеходные тропы, выходившие из небольшого поселка, расположенного на территории карантина, и, чтобы не заблудиться в этом лабиринте, требовался опытный проводник. Однако достопочтенный бюргер, казалось, вполне годился для этой роли; двигаясь с необычным для него проворством, он привел своих спутников в лес и, часто меняя направление, так запутал их, что вряд ли они смогли бы самостоятельно выбраться оттуда.

      – Облака и тенистые беседки! – восклицал он Миндерт ван Беверут, избегая, к собственному удовольствию, настойчивого преследования со стороны моря. – Маленькие дубки и зеленые сосны весьма приятны в июньское утро. В «Сладкой прохладе», дорогой патрон, вы найдете вдоволь горного воздуха и морских бризов, которые возбудят ваш аппетит. Алида может подтвердить, что один глоток этого эликсира бодрит дух и румянит щеки лучше, чем все примочки и притирки, изобретенные ради того, чтобы

22

Шпангоуты – поперечные крепления в виде ребер, придающих форму корпусу судна, по которым устанавливается обшивка – оболочка судна.