Когда ночь была девочкой. Григорий Жадько

нелюбимых.

      Песни выброшенных прочь.

      Похороненных без имени.

      Замурованных в ночь.

      …

      У нас хорошая школа —

      Прикуривать от горящих змей;

      Вырвать самому себе сердце,

      Стать ещё злей…

      Машина миновала Московскую кольцевую, они свернули и движение сразу упало, а после еще одного поворота, машин на дороге почти не осталось, как и фонарей. Темная ночь плотно обступила со всех сторон, только узкий пучок света, от их фар, неутомимо скользил впереди.

      – что-то вы замолчали? – нарушила паузу Полина, не отрывая взгляд от дороги.

      Ночной полусумрак в машине, отсутствие транспорта и то, что кругом был лес, изменили настроение. Полина казалась уже не такая чужая и строгая и ее голос не звучал так холодно как раньше. В нем появилось больше доброты и участия.

      – Да не знаю, что говорить, – растерялся Данила.

      – Выходит вы плохой кавалер? – бросила обвинение девушка и по голосу Данила понял, что она улыбается.

      – Да есть такое, – с трудом разжал он губы в ответной улыбке, – да и какой с меня кавалер?!

      – Как ваша голова? – спросила Полина, впервые за всю дорогу, кидая короткий взгляд на него.

      – Да с переменным успехом, – вздохнул он. – Не отпускает. Накатывает.

      – Не хотите устроиться на заднее сиденье? – участливо предложила она. – Можно даже прилечь?

      – Думаете это будет удобно? – засомневался Данила.

      – Легко! Нам еще минут двадцать ехать!

      Девушка, не откладывая, притормозила у обочины.

      – Подлокотник спрячьте в спинку и ложитесь, – посоветовала она.

      Вещмешок опять пригодился Даниле. Приемник, сбиваясь с волны, уже давно предательски шипел, девушка поискала, нашла незабвенный «Плот» Юрия Лозы:

      «На маленьком плоту

      Сквозь бури, дождь и грозы,

      Взяв только сны и грёзы

      И детскую мечту,

      Я тихо уплыву,

      Лишь в дом проникнет полночь,

      Чтоб рифмами наполнить

      Мир, в котором я живу…»

      – Старая песня, а я ее так люблю, – оглянулась назад Полина.

      Но Данила ей не ответил. У него резко начал слезиться левый глаз. «Я уже не волнуюсь, – мысленно успокаивал он себя. – Все хорошо. Очевидно действие таблетки кончается, – думал он. – Принять бы новую, но здесь даже запить нечем! Надо потерпеть до дачи. Уже скоро»

      Шоссе плотнее обступили деревья и на дороге стало еще темнее.

      – Вы не спите? Как голова? Километра три осталось, давайте я вам окно приоткрою.

      Не успела девушка закончить фразу, как в свете фар показалась фигура полицейского в светоотражающем костюме с жезлом. Он выбежал почти на треть дороги и повелительно показал на обочину. За деревьями пряталась машина с синей полосой.

      – Гаишники?! Вот еще новости! – озадаченно пробормотала Полина, послушно притормаживая. –