Смерть на фуникулере. Тони Бранто

мисс Нортон говорила, Вероника впервые наблюдала за её лицом с профессиональным интересом. Любая новая эмоция, сменявшая предыдущую, преображала это лицо так, что казалось, каждый раз говорил совершенно другой человек. И только в покое лицо было невыразительным, как белый лист.

      – А Джон… не хочу говорить гадостей, не хочу…

      – И не нужно.

      – Я слишком люблю свою сестру…

      – И потому принимаете её выбор.

      – Всегда принимала любой её выбор. Даже Джона. Ему сорок три, а он всё играет.

      – Скачки?

      – Нет, если бы. Пытается строить из себя главу бизнеса, но его дело приносит исключительно убытки. Тамаре каждый раз приходится его выручать. До сих пор спонсирует все его причуды.

      – Значит, вы в первый раз путешествуете?

      – Да, это впервые.

      – И инициатором поездки была ваша сестра?

      Эмили кивнула.

      – Она сама предложила мне поехать с ними. Я бы никогда не стала навязываться.

      – Разумеется.

      – Просто несправедливо, – мисс Нортон достала платок и вытерла нос. – Тамара всех пытается сделать счастливыми. Она так любит Джона и их… чудесных детей. Но что она получает взамен? Об неё просто вытирают ноги! Эти люди так неблагодарны!

      Взгляд мисс Бёрч соскользнул с лица Эмили Нортон и устремился вдаль. В нём было сомнение, почти недоверие.

      «Красива, умна, добра, печётся обо всех и главным образом о муже и детях».

      Она поморщилась, будто среди слов попалось одно горькое. Её губы еле слышно прошептали:

      – Сама напрашивается, чтобы кто-то её замочил…

      – Что вы сказали? – не расслышала Эмили.

      – Ерунда, писательский цинизм, не обращайте внимания.

      – А, да, конечно.

      Вероника поглядела на свою камеру.

      – И всё-таки, почему вы думаете, что кто-то из членов семьи желает смерти вашей сестре?

      Эмили Нортон ответила, не раздумывая:

      – Чутьё. Я вам уже говорила про тётю.

      – Да, но всё же…

      – А несколько дней назад из моей аптечки пропал веронал!

      – И вы считаете…

      – Мисс Бёрч, я допускаю, что бываю невнимательна, рассеянна. У меня случались промахи – несерьёзные, слава богу, – когда я работала в госпитале. Поэтому после войны я выбрала профессию массажистки. Мои руки всегда у меня на виду, и потерять или перепутать что-то в таком положении просто невозможно.

      – То есть вы допускаете, что вполне могли потерять лекарство.

      – Да, я это допускаю. Но чутьё, мисс Бёрч, меня никогда не подводило. Моей сестре грозит опасность.

      Глава 3

      Вероника Бёрч спросила:

      – Что вы намерены делать?

      – Я не знаю, могу ли я что-то сделать. Ведь есть вероятность, что коробочку с порошками я просто оставила в каюте на полке, а нервное напряжение в семье – просто нервное напряжение, и ничего больше.

      – Вы не пытались поговорить об этом с Тамарой?

      – Что вы! Не хочу, чтобы она волновалась на этот счёт. У неё и так