Завтрак на Утренней звезде. Евгений Вальс

раньше обычного. Даже захотела умыться и расчесать волосы!

      «Прогресс!» – усмехнулась про себя она.

      Видел бы её сейчас личный психолог! Наверняка смог бы гордиться своей подопечной. Ведь она наконец сама пришла к той мысли, которую он взращивал в её сознании серией утомительных сеансов.

      – Хороший день для чего-то нового, – пробормотала Карина и с меньшим оптимизмом добавила: – Надеюсь, что-нибудь случится, но не угрожающее жизни…

      Новым голосовым приказом она включила полное освещение станции. И только когда с лёгким гудением загорелись лампы, Карина осознала, чего ей не хватает на Венере: того самого утреннего света. Настоящего, пробуждающего к новой жизни.

      Карина сделала Утреннюю звезду временным пристанищем, но совсем забыла, что сейчас её терраформирование переживает этап охлаждения. С помощью отражающего экрана учёным удалось понизить среднюю температуру с 470 до 50 градусов Цельсия и минимизировать парниковый эффект. Дрейфующая станция Карины, одна из многих, контролировала движение щита между Солнцем и Венерой. Теперь свет встречал преграду на своём пути, и утро на планете напоминало очень пасмурный вечер.

      Ещё недавно эта особенность оказалась бы весьма кстати: в сумраке Венеры меланхолия только бы расцвела. Но сейчас Карина не стремилась к саморазрушению. Она изменилась. Встреча с Камалем стала точкой невозврата к прежней жизни. А возможно, это Венера так исцеляюще подействовала на неё.

      Карина приняла душ, прибрала разбросанные вещи и привычно проигнорировала сигнал с ближайшей станции. Сосед с бакенбардами, чьё имя она успешно забыла, показался ей слишком назойливым. Он присылал сообщения уже несколько раз, а Карина хотела уединения. К тому же у него не было шансов, ведь мысли до сих пор пленял образ Камаля.

      «Я здесь отшельничаю, – Карина убрала с передатчика футболку, – и вовсе не виновата, что ему скучно и хочется поболтать с очаровательной журналисткой».

      Она взглянула на своё отражение в металлической стенке соседнего прибора, взъерошила ещё влажные после душа волосы и подошла к столу. На завтрак – синтетическая еда, идеально сбалансированная, но абсолютно безвкусная. В рюкзаке с раритетной эмблемой МКС нашлась плитка горького шоколада. Карина покрошила её на бледно-розовую смесь – стало выглядеть чуть аппетитнее. В списке синтезатора жидкости отсутствовало вино и другие спиртные напитки.

      «Я же начинаю новую жизнь», – поймала себя на мысли Карина и выбрала кофе.

      Синтезатор оказался не силён в передаче вкуса, зато бодрящий аромат наполнил станцию, едва последняя капля упала в кружку. Ноздри жадно втянули запах, и в памяти ожили образы Марса.

      В маленькой, арендованной для неё комнате таунхауса Карина тоже пила кофе перед вылетом на раскопки, где всё и произошло. Последние слова Камаля прозвучали в голове так явственно, что она невольно обвела взглядом помещение. На мгновение показалось, что статный священник тайком проник на станцию.

      «Какой