«Огненное зелье». Град Китеж против Батыя. Владислав Стрелков

Кубин! – И попытался щелкнуть каблуком, однако за неимением обуви вышло плохо.

      Поднялся и я, стараясь не выдать своего удивления. Пробежал взглядом по сверхпожилому драгуну. Отметил крепкие ладони, коренастость фигуры, а главное, взгляд человека, много повидавшего. Надо сказать – коллега, то есть вояка.

      – Тогда будем знакомы! – Я улыбнулся и протянул руку. – Владимир Иванович Велесов.

      Он пожал, очень крепко пожал. Хм, а силы у деда достаточно, несмотря на возраст. Видя, что он собирается вывалить кучу вопросов, остановил:

      – Матвей Власович, все вопросы позже. Первым делом надо кое-что сделать.

      – Да-да, я понимаю, – закивал драгунский старлей, – добро, взятое на меч, счесть…

      Эк, как его накрыло-то!

      – Нет, Матвей Власович, – перебил я деда и показал на связанного степняка, – надо языка допросить: кто, где и сколько. А вы пока, вон, девушке помогите, а то второй раз в обморок падает.

      И, оставив Кубина возиться с соратницей по плену, первым делом сходил и забрал у сосны карабин и ранец, вернулся, сложил все у телеги и подошел к связанному кочевнику. Тот уже пришел в себя и явно попытался освободиться, но только хлопотное это дело. Руки-ноги я ему спутал хитрым узлом, с петлей на шее. Любая попытка развязаться пресекалась удушением. Степняк, стараясь меньше шевелить конечностями, смотрел на меня с ужасом. В глазах читалось острое желание дать стрекача. Я «мило» улыбнулся, желая спровоцировать словоохотливость пленника, но такой реакции не ожидал – монгол дернулся и сразу стал пунцовым.

      Вот ети! Выхватил нож и полоснул по веревке, пресекая неожиданный суицид.

      – Шеитэн! – выдохнул степняк и закашлялся.

      Немного посмотрел на то, как пленник ерзает, стараясь отодвинуться от меня, затем спросил:

      – Таны нэр юу вэ?[1]

      Кочевник заморгал, и к испуганному выражению лица примешалось удивление. Не понял, что ли? Или от шока свое имя позабыл? Странно, вроде бы правильно сказал. Монгольский язык я знал не очень хорошо, так сказать, бытовой минимум. Есть в Монголии небольшой городок – Сайн-Шанд, где мы прожили шесть лет в военном городке. Там же в школу ходил и с монголами общался. Вот и изучил немного. Родители у меня были полиглоты. Отец знал английский и французский, а мама – английский, немецкий и испанский. Так что задатки к знанию языков я имел. Однако за много лет монгольский подзабылся, вот и не понимает меня этот монгол. Или язык потомков Чингисхана за века сильно изменился, хотя вряд ли. А может, этот узкоглазый тип дурку включил? Не зря же пытался покончить с собой.

      Потер пальцем клинок «Карателя» и повторил вопрос:

      – Таны нэр юу вэ?

      Моргает и молчит. Схватил монгола за грудки и приложил о землю. Сильно. Затем нажал на точку за ухом и сразу зажал рот пленнику. Посмотрел ему в глаза.

      – Таны нэр юу вэ? – убрал руку, но без результата. – Вот упрямый монгол попался!

      Стоп, чего это он влево глазами стрельнул? Там только труп. Кстати, в хорошей кольчуге, которая ему не

1

Таны нэр юу вэ? – Как тебя зовут? (монгольск.)