«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник). Юрий Корчевский

это ума дело? Не видишь, что ли, Лукерья, воины говорят, момент политический обсуждают! Иди, бабка, иди, своими делами занимайся!

      Я повернулся к старику:

      – Прощай, Трофимыч! И прости нас всех еще раз!

      – И ты прощевай! Воюй, сынок, бей ворога без жалости! – напутствовал меня старик.

      Уходя, я оглянулся. Трофимыч стоял, опираясь на клюку и задумчиво глядя мне вслед – худой, длинный. Что он в те минуты думал обо мне – простой русский старик, коих у нас на Руси тысячи, для меня навсегда останется тайной.

      Отойдя в лес, в самую чащу, я устроился на пеньке и развернул узелок. При виде краюхи хлеба, вареной картошки и лука аж скулы свело и руки затряслись. А еще в узелке была пол-литровая бутылка из-под водки, заткнутая кукурузной кочерыжкой, – с молоком. Клянусь, ничего вкуснее я отродясь не ел.

      Аккуратно, не уронив ни крошки, я съел все. Эх, про соль только бабка забыла, но и на том спасибо. Запил все молочком, и жизнь сразу показалась не такой мрачной.

      Ну, теперь пора и винтовку посмотреть – все-таки чужое оружие, да и не держал я никогда «СВТ» в руках. Из винтовки «СВД» – снайперской, Драгунова – стрелял в училище и позже – в армии. Но на этой оптический прицел попроще – «ПСО», четырехкратный.

      Я разобрал винтовку, осмотрел. Она нуждалась в чистке. Шомпол-то на винтовке есть, да вот еще маслица бы. В прикладе нашелся и ершик, и пенал с маслом. Надо же, удобно. На «АКСу», что у нас в танках были, приклад откидной, и там «ЗИПов» не было.

      Я вычистил винтовку, заодно и с устройством ознакомил-

      ся. Не бог весть что – пушка посложнее будет. Смазал все части, погонял затвор вхолостую. Мягенько работает! Присоединил магазин. Тяжело столько железа таскать – винтовка с автоматом и запасом патронов килограммов на десять потянет. Однако взялся за гуж – не говори, что не дюж. Бросить не могу – оружие все-таки, но и нести его выше моих сил.

      Я отдохнул с часик, взгромоздил на себя оба ствола – и снова вперед, через лес. Тут только медведям и ходить, немцы сюда точно не сунутся. Блицкриг по России – это не по европейским лесам ходить. Их леса прибранные – лучше, чем наши парки. Каждое дерево пронумеровано, и все по линеечке стоят. Зато и спрятаться в них невозможно.

      Лес быстро закончился, дальше пошел кустарник низкорослый. Я остановился: нельзя неосмотрительно переть вперед, как лосю. Так я прошел еще метров триста и остановился, насторожившись. Впереди, метрах в пятистах, – редкая стрельба. Как-то лениво постреливают.

      Я опустился на землю и по-пластунски пополз вперед.

      Метров через двести кустарник закончился, а выходить на открытое место я не стал. Стянул с плеча винтовку и через оптику стал наблюдать.

      Вот немцы – у минометов бегают. А куда стреляют – разрывов не видно. И так у меня руки зачесались! Я передернул затвор, выбрал командира расчета, что рукой отмашку давал, прицелился… Уже было на спусковой крючок нажать хотел, да решил дождаться, когда миномет выстрелит.