Свадебный переполох в Великом Краале Кумбу. Угрюмый Алебардист

против него?

      – Никакое, Светлейший!

      – Не врешь ли ты мне?!

      – Я говорю правду, Светлейший! Зароки арьяна не позволяют мне лгать.

      – Как же ты тогда победил его, а еще и остался невредим?

      – Я владею боевым искусством, которому обучаются все арьяны перед Свадебным Походом.

      – Клянусь когтями Нгунгу, ты говоришь убедительно! – после непродолжительного раздумья воскликнул Мбанга. – До того, как обязанность стеречь благополучие народа, – он положил ладони на огромное пузо, – сделала мое тело слишком представительным для битв, я сам был великим чемпионом среди дворцовых юношей и редко кто выдерживал против меня три схода! А боевое искусство арьянов воистину несравненно. Думаю, ты обратил внимание, что во мне течет кровь высшей расы, – царь горделиво повел плечами, раздвинув складки жира. – Я веду свой род от великого арьянского предка, у которого было четыре руки и целых три мбонго, каждый из которых был так же велик, бел и тверд, как бивень вожака стада слонов!

      Моя кожа, – он продемонстрировал угольно-черную руку, – как видно, намного светлее, чем у всех этих ублюдков, – напыщенно произнес он, обводя презрительным взглядом стоявших подле вельмож и слуг, – чьи матери соединялись в лесах с обезьянами.

      При рождении глаза мои имели небесно-голубой цвет и должны были видеть только самые прекрасные и чистые вещи, и лишь потому, что мне так долго пришлось смотреть на мрак в подлых душонках окружающих и тьму невежества в их головах, они стали, как у всех.

      Мой благородный нос с прямой узкой спинкой теперь, при неверной игре теней, может показаться таким же приплюснутым, как и у этих, – он снова кивнул в сторону свиты, брезгливо выпятив нижнюю губу, – но я думаю, твой взгляд воина они не обманут, – он выжидательно, со значением посмотрел на Лома.

      – Конечно же нет, Светлейший! Те молодые воины, чьи тела наделены силой слона, нет сотни слонов, а сердца отважны как у Свирепого льва Нгунгу, часто демонстрируют презрение к врагам, круша их кулаки носами. Отчего последние немного раздаются вширь, но их, конечно, никогда не спутаешь с приплюснутыми обезьяньими пятаками! – ответил арьян, с усилием сохраняя невозмутимое выражение лица, и Мбанга расплылся в довольной улыбке.

      – Я смотрю, ты не только силен, но и умен, и быстро учишься учтивости. Верная примета великого человека. Но вернемся к делу. Скажи, это правда, что Шимпи схватил тебя за пояс и трижды прокричал «хангани», и это слышали другие люди?

      – Да, Светлейший. Он что-то такое кричал, пока я не заставил его, добрым пинком, умолкнуть.

      – Знаешь ли ты, что это означает?

      – Нет, Светлейший.

      – По закону Кумбу тот, кто находится в опасности, может взяться за пояс человека и, если, не разжав руки, он трижды выкрикнет «хангани» в присутствии других людей, то станет его рабом. Но при этом хозяин будет обязан защищать его жизнь от любых угроз, даже ценой собственной. Иначе он должен быть убит.

      – Я не собирался убивать, зарок арьяна не дозволяет добивать поверженного, даже если это чернолюд.