Люди как боги (сборник). Сергей Снегов

пальцем на картину. На картине были галакты.

      Она тоже была нарисована линиями – ее наполняли лишь контуры. На камне лежал умирающий бородатый галакт в красном плаще и коротких штанах. Одна его рука бессильно откинулась, другая сжимала грудь, глаза умирающего были закрыты, рот перекошен.

      Неподалеку стояли трое закованных галактов – на картине отчетливо виднелась цепь, стягивающая их руки, заложенные за спину. И с тем же жутким совершенством, с каким художник передал страдание умирающего, он изобразил молчаливое отчаяние трех пленников. Они не смотрели на нас, головы их были безвольно и покорно опущены… А над ними реяли альтаирцы. Каждая линия их тел кричала, альтаирцы метались, хотели что-то сделать, но не знали – что.

      – Где же их враги? – размышлял я. – Очевидно, это не альтаирцы: те сами в ужасе. Никакого намека!

      – Загадка. Надо искать. Может, еще картина?

      – Надо поискать альтаирцев, – сказал я. – Только они смогут объяснить загадки своих рисунков.

      Побродив по пустыне, мы увидели сборище усердно работающих альтаирцев. Шар, заменяющий Альтаир, полдневно накалился, и паукообразные создания светились в видимых лучах, но слабее, чем в зале, где мы увидели их впервые. И если там они были призрачны, то здесь их фантомность даже увеличилась. Кругом были тускло мерцающие контуры тел, а не тела. «Вот откуда их странная живописная манера», – подумал я.

      Альтаирцы столпились вокруг нас. Они протискивались поближе, стремились дружески обнять нас ножками-волосиками – пришлось усилить охранное поле. Я настроил дешифратор и пожелал им здоровья. Эти добрые создания ответили пожеланием никогда не спать. Очевидно, сон у них – штука страшная, и они его побаиваются.

      – Нам очень понравились ваши картины, друзья.

      – Да, да! – загомонили они. – Мы рисуем. Мы всегда рисуем.

      – И нам хочется знать, что за существа, похожие на нас, изображены на одной вашей картине?

      Когда дешифратор преобразовал вопрос в гамма-излучение, альтаирцы словно окаменели. Если бы у них были глаза, я бы сказал, что они замерли, выпучив глаза. Потом по кольцу паукообразных пробежала судорога, и оно стало разваливаться. Передние отступали, кто-то из задних пустился наутек.

      – Что с ними? – спросил я Лусина. – Они вроде испугались вопроса.

      – Повтори! – посоветовал Лусин. – Не поняли.

      Несколько секунд я молчал, обводя альтаирцев взглядом, и они тоже молчали, ожидая, не скажу ли я еще чего-нибудь страшного. А когда я набрался духа и вторично поинтересовался, кто изображен на картине, их охватила паника. Они уносились с такой быстротой, что не прошло и секунды, как около нас никого не осталось. Я повернулся к Лусину:

      – Вот так история! Ты что-нибудь понимаешь?

      – Понимаю, – отозвался Лусин. – Загадка.

      32

      Лусин, выбравшись из гостиницы «Созвездие Орла», сразу затосковал по своим чудищам.

      – Да что с ними случится? Пегасы дерутся, а драконы жуют траву. Кому на Оре нужны