Обнимая воздух. Сергей Смирнов

в башне место для доброй девочки, которой нужна защита отважной девушки-воина от монстров? – с надеждой спросила женщина.

      Будучи несколько сбита с толку, Катя одновременно ощущала исходящие от Риты ласку и тепло и ещё нечто едва уловимое, чему не могла найти разумное объяснение. Девушка смотрела в добрые глаза женщины и чувствовала, что, несмотря на бритую голову, Рита видит в ней не отверженного всеми изгоя, как другие сироты, а надежду на спасение своей дочери от угрожающих её благополучию монстров.

      «Эта женщина не может быть плохим человеком», – подумала Катя, испытав доселе неведомое ей чувство воодушевления от того, что кто-то нуждался в её помощи, думая при этом, что она способна её оказать.

      Впервые после смерти отца и бабушки Катя увидела себя в глазах Риты не как полоумную красотку для бесконечных насмешек сверстников, а как бесстрашного героя из сказок, каковым девушка никогда не была, но коим ей вдруг очень захотелось стать, приоткрыв незнакомой женщине запертую на тяжёлый засов дверь своей башни.

      «Ответив ей „да“, я смогу выбраться отсюда и повидать маму, не дожидаясь совершеннолетия», – взволнованно подумала Катя, мысленно вдыхая манящий аромат столь близкой свободы, ведущей к исполнению её заветного желания.

      – Если сердце девочки и правда доброе, то в башне для неё найдётся место, а девушка-воин защитит её от монстров, – сказала Катя женщине, впервые за долгое время почувствовав некое подобие уверенности в себе.

      – У этой девочки самое доброе сердце на свете, – ответила Рита с выступившими на глазах слезами и заключила девушку в свои благодарные объятия.

      – Как же отрадно, когда осиротевший ребёнок обретает шанс на счастливую жизнь в приёмной семье! – расплылась в лучезарной улыбке директор детского дома.

      Катя неподвижно стояла в объятиях незнакомой женщины и поймала себя на мысли, что впервые за время пребывания в «Кукушонке» её кто-то держал не для того, чтобы обрить голову, разрисовать лицо или задушить во сне, а потому что перед ней был хороший человек, какого девушка надеялась вскоре увидеть и в своей родной маме.

      Глава 5. Разноцветные огоньки

      Лето 2007 года

      Ранним утром Марьяна неподвижно лежала на нижних нарах своей камеры и думала о дочери, слушая мерное дыхание спящей наверху Жеки, которая несколько лет назад стала сокамерницей Марьяны после выхода на свободу предыдущей. До подъёма и переклички заключённых оставалась ещё четверть часа, поэтому у Марьяны было немного времени на то, чтобы насладиться последними минутами царящей в тюремном блоке тишины.

      В этот субботний день женщине не было нужды направляться в швейный цех на двенадцатичасовую смену по выработке нормы по пошиву спецодежды, в то время как Жека могла отдохнуть от своих обязанностей по приготовлению на тюремной кухне еды для трёх сотен заключённых Рижской Ильгюциемской женской тюрьмы.

      В свободные