Церковная старина в современной России. Александр Мусин

комиссии, епархиальных архиереев и Святейшего Синода складывались непросто. Существует два подхода к описанию истории охраны памятников культуры. Можно многозначительно перечислять принятые меры и сделанные распоряжения, подчеркивая этим заботу ведомства о сбережении культурного наследия. Можно посмотреть, как эти меры и распоряжения выполнялись на местах. Историческая правда находит свое выражение не только в реальном состоянии охраняемых предметов, но и в регулярности принимаемых мер и в периодичности настойчивых требований исполнить изданные ранее распоряжения. Регулярность, с которой Святейший Синод издавал распоряжения о необходимости сотрудничества епархий с Археологической комиссией и охраны церковной старины, свидетельствует не об их эффективности, а о печальном положении дел в этой области.

      Определение Синода 10 октября—16 ноября 1890 г. подтверждало Указ 1879 г. о необходимости санкции Синода и согласия одного из археологических обществ на реставрацию памятников старины. Этим же Определением от духовенства требовалось ведение описей богослужебного имущества и стимулировалось развитие епархиальных древлехранилищ, куда не используемые за богослужением вещи могли передаваться с согласия духовенства, братии и прихожан. Интересно, что прошло более года со времени Указа 11 марта 1889 г., но он ни словом не упоминается в настоящем Определении. 4 ноября 1893 г. граф А. Бобринской был вынужден писать в Синод, дабы тот издал распоряжение по духовному ведомству об исполнении этого Указа и об обязательном обращении в ИАК. Синод оправдывал свою медлительность тем, что ему, в отличие от Сената, это повеление так и не было доложено. Начиная с 1894 г. в Археологической комиссии на специальных заседаниях все же началось «рассмотрение ходатайств о восстановлении, ремонте, сохранении и упразднении древних церквей». В этом году сюда поступило 12 проектов [72]. Первым, кто в 1889 г. обратился в ИАК с просьбой согласовать реставрацию храма, был причт Преображенского собора в Переславле, а также епископ Черниговский Вениамин (Быковский), задумавший ремонт своей домовой церкви [73].

      В 1895 г. таких проектов было подано в ИАК уже 15, в 1896 г. – 17 [74], в 1897 г. было 24 ходатайства [75]. С этого времени их число стабилизировалось, но в 1903 г. резко подскочило до 39 [76]. В 1905 г. ИАК рассматривала уже 48 проектов [77]. В 1914 г. к рассмотрению в ИАК было принято 217 дел, связанных с ремонтом и реставрацией древних зданий. В 1915 г. в Комиссию поступило 122 дела, в 1916 г. – 81, в 1917 г. – 25; всего за 1907–1917 гг. – 1498 дел (причем больше всего их пришлось на период 1912–1914 гг. – каждый год в Комиссию поступало более двухсот дел). Если в 1898 г. дела ИАК, связанные с вопросами церковной старины, занимали чуть более 4 %, то в 1916 г. это количество поднялось до 30 %. Основные категории дел, приходящих в ИАК, касались создания нового иконостаса, разборки ветхого храма, присылки архитекторов для составления сметы и проекта на ремонт

72

Отчет Императорской Археологической комиссии (далее: Отчет ИАК) за 1894 г. СПб., 1896. С. 51–76.

73

РО НА ИИМК РАН, ф. 1, оп. 1, 1889, д. 68.

74

Отчет ИАК за 1896 г. СПб., 1898. С. 144–145.

75

Отчет ИАК за 1897 г. СПб., 1900. С. 85–86.

76

Отчет ИАК за 1903 г. СПб., 1906. С. 181–183.

77

Отчет ИАК за 1905 г. СПб., 1908.