Церковная старина в современной России. Александр Мусин

к концу XIX в. началось массовое возникновение церковных учреждений в виде обществ, епархиальных комитетов и древлехранилищ и повышение их научного потенциала. В это время инициатива их создания начала переходить от мирян и академической профессуры к епископату. Успех или неуспех церковно-археологических начинаний в епархии стал зависеть от внимания или равнодушия архиерея к этому начинанию. В 1880-е гг. возникают 8 церковно-археологических учреждений, в 1890-е – 9, с 1900 г. по 1911 г. – 16, а с 1911 г. по 1914 г. – 23 [61]. Одним из первых возник Подольский епархиальный историко-статистический комитет в 1863 г. и Нижегородская церковно-археологическая комиссия в 1887 г. Основной целью этих учреждений было собирание местных исторических памятников и развитие в среде духовенства археологического интереса и знаний. В таких сокровищницах православной культуры, как Псков и Новгород, церковно-археологические учреждения были созданы архиепископом Арсением (Стадницким) в 1908 и 1912/1913 гг., соответственно [62]. В 1912 г. в Москве состоялся Предварительный съезд по устройству I Всероссийского съезда деятелей музеев, на котором был учрежден особый церковно-археологический отдел[63]. Тогда главной проблемой церковно-археологического дела в России было объявлено даже не отсутствие средств, а отсутствие правового статуса этого начинания, зависящего от благосклонности епархиальных преосвященных и держащегося исключительно на энтузиазме рядовых членов движения[64].

      Роль этих учреждений в изучении и сохранении памятников церковной старины возрастала. Однако росли и присущие их деятельности противоречия. К тому же не только на губернском, но даже и на столичном уровне отнюдь не везде существовало понимание их необходимости. Характерный случай произошел на I Областном археологическом съезде в Ярославле в 1901 г., где с докладом «О мерах к сохранению церковных памятников» выступил протоиерей Сильвестр Соколов. Основной мыслью выступления была необходимость создания епархиальных церковно-археологических комитетов как гарантов сохранности памятников и документов, находящихся в ведении монастырей и духовных консисторий. Однако доклад вызвал критику присутствующих на заседании членов Архивных комиссий. В ней указывалось на приходскую занятость малообразованного духовенства, а также на то, что охрана памятников губернской старины возложена «Положением Комитета Министров о губернских исторических архивах и губернских ученых архивных комиссиях» от 13 апреля 1884 г. на эти самые комиссии.

      Точку в дискуссии поставил авторитет профессора Санкт-Петербургской Духовной академии и директора Археологического института Николая Покровского (1848–1917), «отца церковной археологии» в России. Указав на «нежизнеспособность» епархиальных обществ, он посчитал, что параллельное существование комиссий и комитетов в губерниях не обеспечено достаточным количеством образованных сотрудников. Существование епархиальных учреждений, по его мнению, оправдано лишь там, где еще нет Архивных комиссий[65].

      Однако

61

Здравомыслов К. Я. Сведения о консисторских архивах и церковно-археологических учреждениях в епархиях с проектом «Правил высочайше утвержденной архивно-археологической комиссии при Святейшем Синоде» и «Положения о церковно-археологических комитетах». СПб.,1908; Заднепровская Т. Н. Церковноархеологические комитеты и их роль в деле охраны и изучения памятников церковной старины // Санкт-Петербург и отечественная археология. Историографические очерки. СПб., 1995. С. 46–55; Заднепровская Т. Н. Церковно-археологические учреждения и их роль в охране и изучении памятников церковной старины России // Церковная археология. Вып. 3. Памятники церковной археологии России. Материалы I Всероссийской конференции. Псков, 20–24 ноября 1995 года. СПб.; Псков, 1995. С. 37–40; Комарова И. И. Церковно-археологические учреждения и охрана памятников культуры в России конца XIX – начала XX вв. // Археографический ежегодник за 1990 г. М., 1992. С. 83—102; ГусаловаМ. З. Из истории церковно-археологических музеев. К проблеме развития отношений музеев с церковью // На пути к музею XXI века: Музеи-заповедники. М., 1991. С. 212–228; Алексеев Л. В. Археология и краеведение Беларуси. XVI—30-е годы XX в. Минск, 1996; Безродин А. Организация церковно-археологических музеев в России // Вестник молодых ученых. Исторические науки. Специальный выпуск: Археология. 2001. № 1. С. 89–94; Сведения о существующих в епархиях церковноархеологических учреждениях и консисторских архивах // Сборник материалов, относящихся до архивной части России. Пг., 1917. Т. 2. Маржецкий А. Первый домовый храм-музей России // Православная Москва. 1998. № 7; Денисова Е. В. Основание и развитие церковно-археологических музеев в России // Музей – хранитель памятников сакральной культуры. Религия и культурная память человечества. Материалы V Санкт-Петербургских религиоведческих чтений. СПб., 1997; Резухин Н. Церковно-археологический кабинет // Православная беседа. 1994. № 6; Тарасова И. В., Ченская Г. А. Из истории музейного дела в России… Музей церковно-археологический и антирелигиозный // Труды Государственного музея истории религии. Вып. 2. СПб., 2002.

62

Моисеев С. В. Новгородский церковно-археологический музей (Епархиальное древлехранилище – Музей древнего искусства). 1913–1924. К 90-летию основания. Великий Новгород, 2003.

63

Протасов Н. Д. Церковно-археологические музеи на предварительном съезде деятелей музеев в Москве в 1912 г. // Богословский вестник. 1913. Февраль. С. 348–361.

64

Бочков Д. О централизации церковных историко-археологических учреждений // Вера и жизнь. 1916. № 11/12. С. 36–52; № 13/14. С. 31–44.

65

Труды Ярославского областного съезда (съезда исследователей истории и древностей Ростово-Суздальской области). М., 1902. С. XL–XLI.