Мама для малышки, или Надежда в подарок. Нана Фокс

хриплю я, сглатывая подступивший к горлу ком.

      – Та, что из сна? – подозрительно щурится он и с недоверием поглядывает на душещипательную инсталляцию. – Паспорт надо бы глянуть и пробить по базам…

      – Клим, – осаживаю взыгравший в нем профессиональный инстинкт.

      – Что «Клим»? – ничуточки не тушуется он. – Лучше, как говорится, перебдеть…

      Глава 6

      МАРИНА

      «Что ты творишь?!» – истерически орет мой разум, но я его игнорирую.

      «Правильно! Ты все правильно делаешь», – противоречит разуму сердце, и я с ним солидарна.

      Опускаюсь перед малышкой на корточки, так, чтобы наши идентично зеленые глаза были на одном уровне. Смотрю в ее огромные озера и почти задыхаюсь от перехватывающих горло чувств. Еле сдерживаю слезы, хотя самой так хочется составить крошке компанию и залить солеными слезами еще один каток.

      – Я не уйду. – Теплая улыбка растягивает мои губы, а голос едва дрожит от принятого только что решения.

      Кто-то скажет, что я поступаю безответственно, необдуманно, что надо рубить этот гордиев узел одним четким ударом. Не затягивать, давая ребенку ложные надежды. И, скорее всего, это правильно, но…

      Но на каком-то интуитивном чутье я выбираю именно этот путь. Верю, что все неспроста и кто-то сверху обязательно поможет нам разобраться в этой запутанной ситуации. А пока… пока я побуду мамой, пусть и эфемерной.

      – Правда-правда? – всхлипывает девчушка, утирая мокрый нос своей пушистой варежкой.

      – Правда-правда! – киваю и достаю из рюкзака пачку бумажных носовых платком. – А сейчас давай вытрем твои щечки, чтобы слезинки на морозе не превратились в льдинки.

      Старательно промокаю соленые ручейки, вытираю носик и что-то еще болтаю, утешая малышку. Нервный треп всегда накрывает меня в минуты растерянности и какой-то беспомощности.

      – И на коньках пойдем кататься? – с легким недоверием интересуется она, затаив дыхание.

      – И на коньках, – не разочаровываю ее и поражаюсь, как быстро детское сознание способно перестраиваться.

      От зареванной, потерянной малышки не осталось и следа. В глазах задорно пляшут чертенята, сам ребенок в нетерпении перетаптывается на месте, и только то, что я пока еще сижу перед ней на корточках, удерживает крошку от стремления рвануть с места реактивной ракетой.

      – Вот только щечки твои и носик кремом намажем, чтобы мороз их не покусал.

      Убираю платки и достаю детский крем. Всегда в зимний период он имеется в моей сумке – лучшее средство от обветриваний.

      – Вкусно пахнет, – довольно щурится девчушка и улыбается еще шире.

      Ну вот, все процедуры завершены, и мне уже нет повода сидеть все в той же позе. Но отчего-то подниматься и смотреть в лицо мужчине мне страшно до колик в животе. Страшно увидеть в его карих глазах упрек. Услышать, что вот это мое благородство и вранье нафиг им не нужны, что и без меня они прекрасно справятся, а мне стоит заняться своей личной жизнью.

      Вот только