Умножение скорби. Наталья Кочегарова

семьи были мобилизованы на то, чтобы помочь мне окончить институт с ребенком на руках. В роли папы Малышев проявил себя самым неожиданным образом: в наших с ним отношениях нежные чувства никогда не демонстрировались в открытую – все-таки мы знали друг друга с детства, а с дочкой Олег сюсюкал так, что я даже ругалась на него иногда совершенно всерьез, опасаясь, что он избалует ребенка. Он не спускал ее с рук, когда бывал дома, вставал к ней по ночам, как-то умудрялся доставать импортные детские вещи, игрушки, и даже купил для Катьки в валютном магазине непромокаемые трусики, в которые вкладывался марлевый подгузник, – «памперсов» у нас тогда еще не было. Я же толком не знала, где находится наша молочная кухня, и вообще, обеспечение семьи продовольствием полностью легло на плечи мужа.

      Помогали и наши родители, особенно Елизавета Матвеевна. После смерти отца Олега она с трудом приходила в себя, и рождение внучки немало способствовало ее возвращению к нормальной жизни. Свекровь практически переехала к нам, во всяком случае, то, что мне не пришлось брать «академку» в моем автодорожном – ее заслуга. Моя же мама, с одной стороны, ревновала, с другой, статус бабушки ее абсолютно не привлекал. Во-первых, она действительно была еще довольно молодой для такого почетного звания, во-вторых, отец своим отношением всячески поддерживал в ней это самоощущение, а, самое главное, выглядела она потрясающе! Если можно представить себе Мерилин Монро в образе школьной учительницы, то не будет большим преувеличением сказать, что это вылитая мама. Всегда тщательно уложенные светлые локоны, строгая белая блузка, узкая юбка «французской» длины, то есть закрывающая колено, кожаный пояс, подчеркивающий талию, и … ярко-красная помада. Когда она входила в класс, все мальчишки готовы были выучить даже китайский, только бы заслужить ее похвалу. И она – бабушка? Малышев нашел довольно удачное решение проблемы: когда мы привезли Катерину на лето в Энск, где обе бабушки оказались рядом, Олег, держа Катьку на руках и поворачиваясь вместе с ней от одной бабушки к другой, приговаривал: «Это баба Лиза, а это…» – тут он на минуту запнулся, но тут же бодро продолжил – «…Лида». Так оно и повелось – баба Лиза и Лида.

      Бабушки наперебой ухаживали за нашей Катериной в четыре руки, дед тоже не оставлял ее своим вниманием, так что после того, как дочери исполнился год, я смогла реально вернуться к учебе, и как раз вовремя – надо было писать диплом. Когда я переводилась с вечернего, мне удалось сменить и факультет: в Энске у меня не было выбора, а в Москве я стала учиться на «строительстве мостов и туннелей» – меня, конечно, интересовали мосты.

      Еще в детстве в какой-то из умных книжек «для школьного возраста», которые в нашей городской библиотеке давали прочитать «в нагрузку» к художественным и при попытке вернуть непременно спрашивали содержание, я прочитала, что мост – это единственное высокотехнологичное творение рук человеческих в области строительства, которое не наносит ущерба окружающей среде. Мост, с которого