За что наказан великий импровизатор. В. О. Устьянцев

в голосе его прозвучала лёгкая, но колкая ирония: – Вы должно быть славно потрудились!

      – Отдайте! Зачем оно вам?

      – Вы не расстраивайтесь, голубчик, отдадим непременно. Как выйдите, так сразу. Это, поверьте, мелочи. Нас волнует другое: имеете ли вы право на это портфолио, – загадочный субъект прижал папку к груди как родную и музыкально постучал ноготками по пластиковой обложке.

      – Что за чушь? – опять вскипел я: – Диплом, сертификаты, лицензии – всё это я получил по закону! Со всеми печатями! Любое учреждение, где я учился, докажет, что всё подлинное. В конце концов, если не верите, позвоните туда, вам всё подтвердят.

      – Знаем-знаем, батюшка, не беспокойтесь так. То, что вы всё это получили по закону, нам известно. Я о другом. Вот, извольте посмотреть на это.

      Субъект, отложив папку, вытащил из того же пакета две пачки школьных тетрадей.

      – Мы взяли на себя смелость и позаимствовали тетрадки ваших учеников. Не тревожьтесь, тетради мы тоже вернём.

      – А это-то вам зачем?

      – Сейчас объясню, – субъект взял верхнюю тетрадку из первой пачки: – Позавчера вы в классе писали словарный диктант, помните? И вот что интересно: мальчик у вас пишет слово «варежка» через «ж», а вы исправляете на «варешка» через «ш». Или вот, скажем, – берёт другую тетрадь: – девочка пишет слово «арбуз» через «з», а вы – «арбус» – через «с». Как ж вы так, голубчик Виталий Александрович, опростоволосились-то? Ну варежку ещё ладно, бывают казусы, запутался человек. Хотя, впрочем, и это слово легко проверить. Скажем, нет чего? – варежек. Гласная после шипящей, и очень хорошо, букву слышно чётко. Но с арбузом-то? Достаточно сказать во множественном числе, и станет ясно. Вы вслушайтесь – ар-бу-зы. Какая согласная слышится?

      – Зэ, – не сразу, тихо ответил я, опустив голову.

      – Ну-ка ну-ка, ещё разик, будьте любезны! – весело попросил субъект, приставив ладонь к уху.

      – Зэ.

      – Молоток! Или вот, ещё примерчик: Коля ваш….так, он Коля? – сам себя спросил субъект и посмотрел на титульник тетради: – Коля. Так вот, Коля пишет слово «глобус» через «с», а вы как… читайте.

      – Глобуз, – покраснев, ответил я.

      – Ну вот, – добродушно сказал субъект, закрыв тетрадку: – Мы ведь не говорим «глобузы», правильно? Гло-бу-сы! Легко проверяется. Ну что, оставим русский язык, думаю, Виталий Александрович, сами понимаете, что показал я вам далеко не всё, – и он положил руку на первую пачку, как бы намекая на то, что работы здесь предостаточно.

      Я кивнул.

      – Теперь математика.

      Тут меня передёрнуло.

      «– Как! И здесь, что ли, накосячил?!» – подумал я, но вслух говорить не стал. Впрочем, тут и говорить не требовалось: всё и так было написано на моём лице.

      – Ну-ну, голубчик, держитесь, родименький, держитесь, – успокаивал субъект, через решётку тряся меня за плечо: – Не смейте раскисать! Не смейте! Я вам не для того показываю, чтоб унизить или оскорбить, наоборот, помочь вам. Только помочь! – и схватил тетрадку Нади Ивановой: – Только один примерчик, батюшка,