Русская эмиграция в Сербии XX–XXI вв.. В. И. Косик

всем не бывает одинаково хорошо: не все находили соответствующую работу или должность, отвечавшие их прежним занятиям, способностям, квалификации. Например, Бахарева-Полюшкина Наталья Дмитриевна, внучка Лескова, работавшая в «Петербургском Листке», имевшая свою киностудию и фабрику, стала заведующей женским общежитием для русских студенток и интеллигентных женщин без службы[35].

      Другие были настроены решительнее. Так, бывший дипломат, аристократ из ливонских рыцарей, хорошо игравший на виолончели, отказался играть в ресторанном оркестре под предлогом, что тем самым он опозорит своих предков[36].

      И если доктора, инженеры, профессора, в которых нуждалось молодое Королевство СХС, легко получали работу по специальности, то «полковники, чиновники, юристы и т. п.» часто становились «сапожниками, разносчиками газет, мелкими <…> торговцами, лавочниками на базаре»[37]. Бывший офицер-каппелевец, внук Льва Толстого, Илья Ильич зарабатывал на жизнь ремеслом сапожника. Бывали и «анекдоты»: известному генералу А. С. Лукомскому один серб по простоте душевной предложил работать у него в ассенизационном обозе. Предложение выгребной ямы было вежливо отклонено. Вскоре генерал уехал в Париж к великому князю Николаю Николаевичу и стал его правой рукой[38]. И была жизнь, профессор Белградского университета Ю. Н. Вагнер, вспоминая время эмиграции, писал, что первой работа была связана именно с ассенизацией, когда он сидел на козлах повозки с бочкой нечистот и с «аппетитом» ел свежевыпеченный хлеб[39].

      Трудности с приисканием места «ненужными» специалистами прекрасно описал в довольно злой сатире на своих соотечественников под названием «Хождение по мукам» поэт Николай Яковлевич Агнивцев.

      Семи беженских суток, упорно,

      Ходил я – болваном последним

      Туда, по тропиночке торной, где, стиснувши зубы, покорно,

      Россия стоит по передним!..

1

      Тут, на зов, выходят «штучки»

      Ручки в брючки,

      Закорючки,

      Видом – вески,

      Жестом – резки,

      Тверды, горды как Ллойд Джорджи!

      (Только, эдак, вдвое тверже)!

      И любезно говорят:

      – «Осади назад!»

      После всех рекомендаций,

      Аттестаций, регистраций,

      Всевозможнейших расписок,

      Переписок и подписок,

      Раздается вещий глас:

      «Нельзя-с!

      – Н-да-с! Имеются ресурсы

      Исключительно на курсы:

      Маникюра,

      Педикюра,

      Выжиганья,

      Вышиванья…»

      – «Извините, до свиданья!»

2

      – «Здрассте!» – «Здрассте!»

      Тут у нас по детской части!

      Мы старанья все приложим

      И, всем прочим в назиданье.

      На букварик выдать можем…

      – «Извините, до свиданья!»

3

      – «Здрассте!» – «Здрассте!»

      Тут у нас по земской части

      Выдаем

35

См.: Новое время. 1930. 4 марта. С. 2.

36

См.: Ренников А. Первые годы в эмиграции // Возрождение. (Paris), 1957, № 64, С. 86.

37

См.: Пио-Ульский Г. Н. Русская эмиграция и ее значение в культурной жизни других народов. Белград, 1939. С. 39–40.

38

См.: Ренников А. Первые годы в эмиграции. С. 85–86.

39

См.: Из воспоминаний агронома-селекционера Института агрономических исследований в г. Нови Саде С. А. Кисловского – о Белграде и годах учебы в Белградском университете // Москва – Сербия Белград – Россия Сборник документов и материалов 1917–1845 гг. Авт. сост. Тимофеев А., Милорадовић Г., Силкин А. Москва – Белград/Москва – Београд. 2017. С. 137.