Призрачная пуля. Константин Александрович Костин

удовольствием опустошат карманы клиента, но счел это замечание излишним.

      – На замену Кагановичу нам прислали нового председателя, – пояснил агроном. – Человек, несомненно, заслуженный – она в Финской ССР, в вечной мерзлоте, финики выращивает! Финики! Представляете, милейший? Финики в Финляндии! Кстати, она сама – уроженка Чикагинска и дочь одного из тех красноармейцев… вот из этой всей истории.

      Сделав еще одну затяжку, убив еще несколько клеток своих легких, я пожал плечами. Финские финики? Эка невидаль! Сдается мне, оттого они и растут в Финляндии, что финики. Но если Комаров считает это большим достижением – его дело, я гораздо больший специалист по тому, что произрастает в винно-водочном.

      – У нас и так план горит из-за всей этой белиберды, – продолжил Виталий Иванович. – А если с ней что-нибудь произойдет… Вы, милейший, должно быть, сами понимаете, что всегда во всем виноват начальник. А если начальник отправился на упокой – то второй человек после него. А у нас в колхозе второй человек – это я, агроном! А мне становиться крайним совершенно нельзя! Я на Сталинскую иду, мне такой поворот в биографии абсолютно не нужен!

      Забывшись, я поднял бутылку, но, почувствовав ее печальную легкость, с сожалением вернул на стол. Чикагинск – то еще болото. Только тащиться в захолустный, пусть и передовой, колхоз, желания у меня не больше, чем у тушенки вываливаться из банки, в кастрюлю с макаронами. Это с одной стороны. А, с другой, если я срочно не добуду денег – то рискую скатиться в трясину неизбежной трезвости, что еще страшнее.

      – Черт с вами, – тряхнул я головой. – Я согласен. Сто рублей в день, питание, проживание, накладные расходы…

      – Сто рублей! – ужаснулся наниматель. – Помилуйте, милейший! Откуда у нас, простых колхозников, такие деньги? Дом мы вам найдем – расквартируем, как передовика производства. Питание – тоже не проблема, у нас своя столовая, талонами обеспечим. Но сто рублей!!! Еще рублей десять – куда ни шло, но сто рублей!

      – Ну… – развел я руками. – На нет и суда нет. Тогда хотелось бы получить аванс за трость, и…

      – Да-да, разумеется… – рассеяно пробормотал колхозник.

      Трясущимися руками он скрупулезно отсчитал нужную сумму, с явной неохотой расставаясь с каждой копейкой, и, обреченно вздохнув, направился к выходу.

      – Жалко будет Ирину Петровну, – остановился Комаров в дверях, обернувшись. – Такая красивая женщина… была!

      – Как-как? – переспросил я.

      – Казакова Ирина Петровна – наш новый председатель…

      – А вы знаете, – воскликнул я. – С другой стороны – негоже, чтобы всякие там потусторонние силы советских людей в расход выводили! Я согласен на пятьдесят рублей в день. Плюс все то, о чем говорили ранее – проживание, питание. И дорога туда-обратно.

      – Пятьдесят – конечно, лучше, чем сто, – согласился агроном. – Возможно, вас устроит пятнадцать?

      – Тридцать?

      – Двадцать?

      – Черт с вами, – скрипнул я зубами. – Пусть будет