Призрачная пуля. Константин Александрович Костин

печальной слезой стекала последняя капля коньяка, испаряясь в лучах послеобеденного солнца, оставляя за собой лишь гнетущую пустоту, столь же мрачную, сколь и мои помыслы, я разочарованно вернулся на диван.

      – Дело в том, что я работаю агрономом в "Красном луче"… это – колхоз в горнозаводской зоне, далеко на севере области. И у нас там приключилось… как бы так помягче выразиться… происшествие!

      – В чем дело? – едко усмехнулся я. – Куры доиться перестали?

      – Да что вы, милейший! – возразил агроном. – У нас никаких кур и в помине нет! Только рапс! Происшествие носит гораздо более печальный характер – погиб Андрей Васильевич – наш председатель!

      – Убийство? – насторожился я.

      – Это весьма и весьма непростой вопрос… – протянул Комаров. – Есть все основания предполагать, что смерть его носит не столь криминальный, сколь потусторонний характер. Чтобы не тратить попусту слова, я принес один документ…

      – Акт вскрытия? – уточнил я, прикуривая сигарету.

      – Да, но… черт побери, товарищ Котов, как вы догадались?

      – Дурак бы не понял, – улыбнулся я. – Вы столь рассеяны, что уже дважды вытерли со лба пот этим актом!

      – Что? О, прощу прощения…

      Хромой расправил лист бумаги, разгладив непослушные складки обеими руками. Я пробежал глазами по непослушным строкам, скачущим по документу, что блохи по бродячей собаке.

      – Но… тут же сказано, что смерть наступила в результате естественных причин! – удивился я.

      – Это так, милейший, это так, – подтвердил Виталий Иванович. – Но еще там сказано, что во лбу Кагановича было пулевое отверстие!

      – Ну… – протянул я, выдыхая сладкий дым отечества. – Мне кажется вполне естественным, что человек умер от пули в голове!

      – Вы, случайно, никогда не служили в милиции? – поинтересовался агроном.

      – Да, – признался я. – Имею грех… неужто, так заметно?

      – Видите ли, милейший… Карпов – наш участковый, сказал точно так же. Но проблема в том, что пулю никто так и не нашел! Ни в голове Васильевича, ни в других частях тела!

      – В самом деле! – воскликнул я. – Не могла же пуля сама собой выйти из головы! Мистика какая-то…

      – Именно – мистика! – подтвердил Комаров. – Расскажу я вам, милейший, историю. В девятнадцатом году, когда через Чикагинск проходил Колчак, в окрестностях села Красновки – тогда еще имение помещика Краснова, которое, благодаря мудрости правительства и решительности партии впоследствии выросло в передовой колхоз… не буду лукавить – в этом я вижу и свою заслугу! Так вот, в девятнадцатом году колчаковцы схлестнулись с красноармейской конницей. Я там не был, годами не вышел, но старики рассказывают, что бой был жесточайший. Несмотря на значительный перевес белогвардейцев, наши вынудили их отступить и колчаковцы забаррикадировались в церкви. Время требовало скорых решений, так что церковь попросту сожгли вместе со всеми, кто там находился…

      – А какое это имеет отношение?.. – перебил я.

      – К