Московская метель. Дмитрий Казаков

Москве, вот колокольня Ивана Великого, высокая, как гордыня ее создателя, Бориса Годунова.

      Кто такой Годунов, Мишка не знал, но пообещал себе выяснить, поискать в Интернете.

      Поднимались меж прочих совсем чудные строения, вроде бы реальные, настоящие, но в то же время прозрачные, такие, что казалось – шагни внутрь, и пройдешь насквозь, как через туман. И не только строения – вон окруженный колоннадой памятник, величественного вида дядька в мантии с каким-то шаром в руке, вон крест в ограде, украшенный табличкой с надписью…

      Колокол громыхнул еще раз, и уже все вокруг поплыло, заколебалось.

      Словно ветром унесло призрачные здания, сгинули леса, вернулся снег на крышах и аллея с елками.

      – В каждом городе есть свое волшебство, – сказала женщина-экскурсовод с улыбкой. – Просто нужно уметь его видеть, а это сложнее, чем кажется на первый взгляд.

      «Так уж и в каждом? – подумал Мишка. – Даже у нас, в Заволжье?».

      – Конечно, и на твоей родине, – она посмотрела на него, словно вопрос был задан вслух. – Неважно, что город невелик и не может похвастаться древней историей, все равно в нем есть нечто чудное, увлекательное. Там, где нет ничего подобного, люди не смогут жить.

      Неужели эта женщина в состоянии читать мысли?!

      Нет, невозможно…

      Просто не выспался в поезде, и задремал под рассказ о старинных кремлевских храмах, вот и привиделось невесть что.

      – Ты можешь думать и так, ведь это ничего не меняет, – под пронзительным, хоть и не злым взглядом женщины-экскурсовода Мишка невольно поежился: ну точно мысли читает, невероятно. – Прошу за мной.

      Когда она отвела глаза, он облегченно вздохнул.

      Пока шагали до Успенского собора, он оглядывался, пытаясь обнаружить другие группы – не может быть, чтобы их экскурсия была единственной, где-то тут наверняка ходит Анна Юрьевна с одноклассниками.

      Вот бы их увидеть!

      Но Кремль был пуст и тих, лишь в небесной синеве кружили черные безмолвные птицы.

      Дверь собора, выглядевшая маленькой по сравнению с массивным, нависающим над головой строением, оказалась распахнута. Мишка переступил порог, окунулся в сладко пахнущую ладаном полутьму и невольно остановился.

      Не хватало еще сослепу налететь на кого-нибудь.

      Когда глаза привыкли, различил тлеющие огоньки свечей, развешенные по стенам иконы, старинные, огромные. Сверху вниз на гостей недружелюбно глянули желтые, суровые лики святых и ангелов с огненными черными глазами.

      – В Успенском соборе короновали русских царей и императоров вплоть до Николая Второго, – сообщила экскурсовод вполголоса.

      – Почему тут? – спросил кто-то. – В Санкт-Петербурге своих храмов хватает.

      – Сила может рождаться только в определенных местах, как и умирать, кстати, тоже. Правильное, истинное действие возможно лишь в конкретной точке пространства, в другой оно не будет значить ничего…

      Женщина-экскурсовод замолкла, и тут высоко под куполом громыхнуло, зазвенело,