Московская метель. Дмитрий Казаков

в синем форменном пальто с блестящими пуговицами в виде пятиконечных звезд.

      Лицо у нее было самое обычное, но за улыбкой и смеющимися глазами пряталось нечто странное.

      Это Мишка разглядел сразу, в чем дело, понять не сумел, но мгновенно подобрался, напрягся, даже ноги согнул. Холодное оцепенение ушло, по телу пробежала горячая волна, как иногда бывало перед важным стартом.

      Если что, он рванет так, что только пятки засверкают.

      – Пойдемте с нами, – продолжила женщина. – Все собрались, только вас ждем.

      – Куда? – не понял Мишка.

      – Ведь вы же не просто так тут стоите? – спросила она.

      – Ну, нет…

      – Так пойдемте, – женщина указала на начавшиеся открываться ворота Спасской башни. – Внутри много интересного.

      – Э, я… Хм, это дело святое… ну… – напряжение сгинуло бесследно, растворились мысли о том, что надо обратиться в милицию, решить что-то насчет лежащих в кармане золотых часов.

      Их место заняла спокойная уверенность, что все идет как надо.

      – Пойдемте, – сказал Мишка. – А сколько надо платить?

      Билеты на все экскурсии остались у Анны Юрьевны, а где ее теперь искать?

      Деньги у него были, но не слишком много, и если окажется, что все очень дорого, то он откажется.

      – Все бесплатно, – сказала женщина уже без улыбки, серьезно и очень мягко.

      Тут последние сомнения исчезли и Мишка кивнул.

      Через пять минут он проходил Спасскую башню, причем не один, а в составе необычной группы. Каждый тут был сам по себе, а все вместе совершенно не подходили друг к другу, точно обрывки разных картин, собранные в одной раме.

      Очень высокий, но сутулый мужчина в ковбойской шляпе и длинном плаще, из-под которого виднелись сапоги с настоящими шпорами.

      Полная женщина с выводком детей лет пяти-шести – их никак не удавалось сосчитать, они с бешеной скоростью носились вокруг матери, будто сошедшие с орбит планеты вокруг солнца.

      Девчонка того же возраста, что и Мишка, бледная и тощая, почти прозрачная, как привидение.

      Старичок в валенках, вроде еле шагавший, но с такой тяжелой палкой, что ей запросто можно оглушить медведя, с опускавшейся на грудь седой бородой, в которой застряли зеленые травинки и листочки.

      Это сейчас-то, в январе!

      В каждом из этих людей крылось что-то неуловимо чуждое, экзотическое, но при этом не опасное.

      Ворота за их спинами закрылись с протяжным скрежетом, и Мишка невольно вздрогнул. Показалось, что вокруг потемнело, но свет тут же вернулся, а женщина в синем пальто, похоже, что экскурсовод, повернулась к остальным.

      – Добро пожаловать, – сказала она. – Говорить много я не буду, вы все увидите сами. Увидите и услышите.

      Мишка нахмурился – как же так?

      Экскурсовод как раз и должен молоть языком, рассказывать всякую всячину.

      Но никого, кроме него, подобное заявление не удивило, и они пошли дальше, по обсаженной елками аллее. Впереди, на фоне очистившегося от туч неба засверкали купола сбившихся