Комната Бога. Антон Алексеевич Лазарев

зеркалом и смотрит на себя обнаженного. На груди его, на серебряной цепочке висит тот же ромбовидный предмет, что показала ему рыжеволосая девушка. Через мгновение он проходит через дверной проем пустой, белой комнаты и оказывается в открытом космосе, кружась в невесомости, окруженный мириадами звезд и бесконечной ночью. Внезапно сон прекратился, видения исчезли и Одишо вернулся в колонный зал. Он по-прежнему лежал на спине, не имея сил подняться. Девушка сидела рядом, поджав колени.

      – Я ничего не понимаю, – отрешенно пробормотал Одишо, глядя в потолок сквозь крыло насекомого. – Что это за огромная бабочка? Как все это вообще возможно?

      – Поймешь потом, – сказала девушка и, улыбнувшись, добавила: – Бабочка всего лишь голограмма для отвлечения внимания, суть в звуке, он погружает в транс. Никто вокруг не вспомнит этих событий.

      – Так кто ты такая? – спросил Одишо, ничего не поняв из выше сказанного.

      – У меня было много имен, но то, что можешь вспомнить ты, когда очнешься, – Ирена.

      – Очнусь от чего?

      – Время пришло. Нельзя сильно отклоняться от графика, они могут заметить… Прости, ты потом все поймешь. Эту драку ты проиграл бы в любом случае. Время смерти, друг мой, – сказала Ирена и вонзила кинжал в шею находящегося в шоке Одишо. Хрипя и захлебываясь кровью, он попытался дотянуться ослабевшей рукой до шеи девушки, но последние силы резко покинули его, и он затих, прекратив дыхание.

      Ирена мельком оглянулась, – на всякий случай убедиться, что все по-прежнему стоят не шелохнувшись. После она вскочила на ноги, бросила окровавленный кинжал на пол, рядом с безжизненным телом Одишо и быстрым шагом удалилась, растворившись в темных коридорах храма. Бабочка растаяла в воздухе, и все собравшиеся в зале неспешно зашевелились, подавая признаки жизни. Взгляды их озадаченно и тревожно бродили по пространству помещения, пока не остановились в направлении убитого Одишо.

      Окаменевшую тишину нарушил жрец Шиму:

      – Кто бросил Цилле кинжал?

      В ответ все та же гробовая тишина.

      Вмешался Лугамеа.

      – Цилла, кто дал тебе кинжал?

      Вновь недоуменное молчание. Цилла развел руками, уткнувшись потупившимся взглядом в окровавленный клинок.

      – Довольно! Это неважно. Значит на то воля Инанны! – раздраженно заявил верховный жрец, как и остальные находившийся в смятенном хаосе. – Приступим к финальному поединку!

      Солдаты погрузили тело Одишо на деревянные носилки и скрылись с ним в потаенных, мрачных комнатах зиккурата.

      Игра в прятки.

      – Все показатели в норме. Отключаю систему, – прозвучал в голове Одишо приглушенный, словно донесшийся из глубин горной пещеры, голос Эйлы.

      Включилось какое-то устройство, издав назойливый, писклявый шум.

      Над головой блекло моргал синим светом, казавшийся уже знакомым Одишо, полупрозрачный куб. В сознании его проявлялись короткие вспышки воспоминаний, указывавших на связь с этим местом. Тусклый свет. Размытые в сумраке силуэты