Компот из сладкой лжи. Маша Ловыгина

и Наде пришлось сделать над собой усилие, чтобы отправиться дальше. Может и с работой дела обстояли так же, думала она. Если бы не отец с его связями, работала бы она сейчас в коллегии адвокатов? Неужели даже добрый дядюшка Том держит ее под своим крылом только в память о старом друге? Даже если так, она ни разу еще не подвела его. Хорошо, что хватило ума не рассказывать о настоящей причине ее заявления об уходе с работы. На самом деле это всего лишь блажь, женские нервы, гормоны, а не рассуждения здравого человека. Она не первая и не последняя, кому изменяют. Но как же это гадко! Гадко! Гадко!

      Музыка, игравшая в салоне, словно вторила ее состоянию. Прибавив громкости, Надя расплакалась от жалости к себе и стала подпевать Селин Дион. Дождь не прекращался и казалось, что ее маленький аккуратный «фордик», будто «Титаник», вот-вот должен был пойти ко дну вместе с хозяйкой и ее мечтами о светлом будущем.

      На самой высокой и трагичной ноте Надя всхлипнула и потянулась за очередной бумажной салфеткой. В этот момент фары выхватили темную фигуру на дороге, и через мгновение произошел удар. Нервы ее были совершенно оголены, и удар этот показался ей настолько сильным, что перед глазами тут же возникла картинка мятого переднего бампера в сгустках и потеках человеческой крови.

      Визг тормозов на сырой дороге добавил ужаса. Задыхаясь от охватившей ее паники, Надя вцепилась в руль. Плохо соображая, куда направляет машину, она все-таки не дала ей улететь в кювет. Навалившись грудью на рулевое колесо, Чарушина уставилась в вечерний полумрак за окном и просидела так непонятно сколько времени, не в силах сделать ни одного движения.

      «Убила!» – набатом колотилось в ее голове.

      Она закашлялась и с трудом проглотила вязкий комок в горле. Тело ее вдруг стало неповоротливым, чужим и вялым. Ноги и руки отяжелели и затряслись еще сильнее. Все, о чем Надя думала до этого, все ее переживания и боль в один момент исчезли, оставив только этот первобытный страх смерти, переступить который было далеко не каждому по силам.

      Вот и Надя Чарушина сейчас не могла думать ни о чем, кроме как о том, что стала невольной убийцей. Она – правильная девочка из интеллигентной семьи, умная и целеустремленная…

      – Господи, спаси и сохрани… – прошептала девушка побелевшими губами и нажала на ручку двери.

      Дождевые капли тут же смешались со слезами, бежавшими по ее бледным щекам. Надя попыталась разглядеть то, что находилось позади машины, но никак не могла сфокусировать взгляд. Она зажмурилась и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы прийти в себя. Помогло не очень, но хотя бы дало возможность сосредоточиться на собственных движениях. Шаг за шагом, Надя преодолела пару метров и остановилась позади машины.

      – Эй!.. – едва слышно выдавила она из себя и слизала с губ дождевые капли.

      Густые кусты шевелились от ветра, мигающие огни аварийки не давали нужного количества света. Под ногами шуршал мелкий гравий. Надя присела на краю дороги и, вытянув руки, зачем-то стала шарить перед собой. Но пальцы натыкались лишь на высокую траву, которую