Шоссе Линкольна. Амор Тоулз

показал на одинокое облако, плывущее по небу.

      – Так, я думаю, выглядел замок Иф.

      Наставив палец на прерванное место, Билли посмотрел на облако и охотно согласился.

      – С отвесными каменными стенами.

      – И сторожевая башня посередине.

      Вулли и Билли улыбнулись, увидев одно и то же; потом Билли стал серьезен:

      – Можно задать тебе вопрос?

      – Конечно, конечно.

      – Тяжело было в Салине?

      Вулли задумался над вопросом, а в небе замок Иф превратился в океанский лайнер с огромной трубой на месте сторожевой башни.

      – Нет, – сказал Вулли, – не так уж тяжело. Точно не так, как Эдмону Дантесу в замке Иф. Просто… каждый день там – как все другие.

      – Как это, как все другие?

      – В Салине мы встаем в одно и то же время, одеваемся в одно и то же. Каждый день завтракаем за одним и тем же столом, с одними и теми же людьми. Каждый день делаем одну и ту же работу на одних и тех же полях и ложимся спать в один и тот же час на те же кровати.

      Хотя Билли был еще мал или же потому, что был мал, он, казалось, понимал, что просыпаться, одеваться, завтракать – само по себе нормально, но есть что-то глубоко несообразное в том, чтобы это делалось совершенно одинаково изо дня в день, особенно в тысячестраничном варианте твоей собственной жизни.

      Билли кивнул, нашел место, где остановился, и продолжал читать.

      А у Вулли не хватило духу сказать Билли, что, конечно, таков был образ жизни в Салине, но он таков же и во многих других местах. Такой же образ жизни, несомненно, был в пансионах. Не только в «Святом Георгии», последнем, куда сдали Вулли. Во всех трех, где он учился, в одно и то же время просыпались, одевались, завтракали за одним и тем же столом, с теми же людьми, и отправлялись в те же классы, на те же уроки.

      Над этим Вулли часто задумывался. Почему начальство этих школ решило сделать каждый день таким, как все другие? По размышлении он пришел к выводу, что делается это потому, что так проще управлять. Если каждый день устроен так же, как все остальные, повар всегда знает, когда приготовить завтрак, учитель истории – когда преподать историю, дежурный по школе – когда проверить порядок в здании.

      А потом у Вулли случилось озарение.

      Это было в первом семестре его второго года в одиннадцатом, выпускном классе школы святого Марка. По дороге с физики на физкультуру он увидел, как из такси перед зданием школы выходит декан по воспитательной работе. Увидев такси, Вулли подумал, каким приятным сюрпризом будет его приезд для сестры, недавно купившей большой белый дом в Гастингсе-на-Гудзоне. Он живо сел в машину и сказал шоферу адрес.

      «Это что, в Нью-Йорке?» – удивился таксист.

      «Да, в Нью-Йорке», – подтвердил Вулли, и они поехали.

      Приехали через несколько часов, и Вулли застал сестру на кухне – она только начала чистить картофелину.

      – Привет, сестренка!

      Если бы Вулли нагрянул с визитом к любому другому члену семьи, не было бы отбоя от вопросов «как», «что»,