Лик Сатаны. Ирина Мельникова

вниз.

      – Да, высоковато! – и мрачно посмотрел на Сашу. – И все-таки мог он и сетку снять или на крайняк соседа заранее попросить. А архив ночью выкинуть на помойку. Бессонница мучила, достал бумаги, почитал, пришел к выводу, что жизнь прошла мимо, собрал их в кучу и – на свалку. До помойки недалеко, вполне мог сползать, даже с радикулитом. Но я бы не сбрасывал со счетов и несчастный случай. Предположим, он вывалился случайно. Вдруг ему душно стало, сердце прихватило, вот и решил сетку снять… Или окно захотел помыть. Только эти версии и вовсе на грани фантастики. Нет ведь ни тазика, ни тряпок. Да и кто моет окна ночью? Но убийство…

      Никита развел руками, а Саша моментально вскипела:

      – Ты до сих пор не веришь, что его убили?

      – Мне верить по должности не положено, – вздохнул он в ответ. – Мы ведь не только под богом, но и под статьей ходим. Накатаю я материал о том, что известного историка убили, а меня потом в суд потянут за клевету. Не тыкать же мне чистой чашкой судье в морду? Пока версия о самоубийстве самая убедительная. Кто, кстати, унаследует эту чудную квартирку?

      Очередной скачок его мыслей сбил Сашу с панталыку. Красная от злости, она смотрела на него, сжав кулаки, и не сразу сообразила, о чем он ее спрашивает, но ответила:

      – Дед на меня оформил завещание. А почему вдруг ты спросил про квартиру?

      – Просто так, – равнодушно ответил Никита.

      Вложив в слова все презрение, на которое только была способна, Саша процедила сквозь зубы:

      – Да? А мне показалось, ты намекаешь на то, что наследник вполне мог выпихнуть дедушку из окна.

      Глаза у Никиты странно блеснули, и он делано рассмеялся.

      – И не думал намекать, но спасибо за идею. Между прочим, довольно банальную.

      Саша сжала кулаки.

      – То есть я могла убить старика из-за квартиры, которая мне и так досталась бы по-любому?

      Шмелев расплылся в довольной улыбке.

      – Что тут странного? Из-за квартир вообще убивают почем зря. Хочешь, расскажу историю, когда контролер, которая снимала показания счетчиков, на пару с любовником прикончили одинокого деда, а квартирку попытались продать?

      – Большое спасибо. Прямо-таки огромное, но – нет, не хочу. А твои подозрения по меньшей мере некорректны. С какой стати тогда я в газету помчалась? Сидела бы тихонько полгода, посиживала, пока завещание не вступит в силу…

      – Мало ли… Следы заметала.

      Саша хотела сообщить ему, что заметать следы в принципе бессмысленно, если деда признали самоубийцей, но передумала – много чести для мерзавца. Как же она ошиблась, поверив ему! У парня ничего святого за душой. Наглец и проныра! Лохматый, в мерзкой майке и пошлых джинсах с дырками!

      Она отвернулась и стиснула зубы, чтобы не заплакать на глазах у циничного и наверняка продажного журналюги.

      Никита молча наблюдал за ней – обиженной и беззащитной. Ему хотелось сказать, что он пошутил и на самом