У леди Эшби плохое настроение. Яна Роза

она, переводя тему.

      Морган сдержанно улыбнулся, пристально глядя на Маргарет.

      – Только со своей женой, – ответил он.

      Эмили криво улыбнулась. Если то, что рассказал ей Марк, правда, то у нее для Моргана плохие новости. Маргарет сдержанно засмеялась, но было видно, что она не могла усидеть на месте. Эмили продолжала жевать, то и дело видя недовольные взгляды своих родственников.

      В принципе, она понимала, в чем дело – этикет. Эмили не была ему обучена. Да и дома от нее требовали минимума: держать ложку правильно и не горбиться. Кому вообще нужен был этот этикет, когда все ели на ходу или в кафе из пластиковой посуды?

      Но сейчас царило совершенно другое время. Правда, как бы там ни было, Эмили все равно не собиралась заморачиваться. Неважно, что это за сон или галлюцинация – скоро все закончится. А пока на все это действительно можно было смотреть, как на телесериал, который, к сожалению, нельзя выключить.

      Блюда сменились на десерты и чай. Но Эмили решила ограничиться только чаем, потому что сдерживать естественные позывы тела в корсете оказалось не самой простой задачей.

      Маргарет постоянно задавала Моргану такие дурацкие вопросы, что даже Эмили, не блиставшая умом в школе, могла на них ответить. А тот в ответ беззастенчиво врал, превращая все в шутку.

      Эмили без стеснения рассматривала его. Это же не реальность, тут все можно.

      Вот только Моргану это, кажется, не нравилось.

      – Значит, вы вернулись, чтобы жениться? – Маргарет к этой теме возвращалась раз тридцать.

      Эмили тяжко вздохнула и тут же ощутила, как закололо в боку. Она без предупреждения поднялась, и Морган подлетел с места, как ошпаренный.

      – Сиди, сиди, – махнула ему рукой Эмили. – Пойдем, Лора, поможешь снять эту сбрую, – пробурчала она.

      Родственнички проводили ее гробовым молчанием.

      А Эмили и правда было плохо. Теперь она понимала, почему никто из дам ничего не ел. Этот корсет, конечно, был штукой интересной. Осанку держал, талию подчеркнул, грудь сразу стала красивой, но вот качество жизни испортилось при этом напрочь. А еще эта жара, помноженная на тридцать три одежды… Вот уж нет, это время точно было не для нее.

      Зайдя в свою комнату, Эмили с облегчением выдохнула, похлопав себя по груди.

      – Давай, снимай это, – попросила она. – Иначе это будет самая глупая смерть в мире.

      – Мисс, вы зря это сделали, – тихо пробормотала Лора. – Ваша мачеха будет недовольна.

      Эмили подошла к окну, которое выходило в сад. Там она увидела медленно бредущих по узкой аллее Маргарет и Моргана. Значит, кучерявая тетка – мачеха Эммы. Теперь понятно, почему от нее буквально веяло неприязнью.

      В этот момент, будто отвечая на эти размышления, дверь с грохотом распахнулась и тут же захлопнулась. Эмили обернулась и невольно попятилась от грозно надвигавшейся на нее кучерявой дамы.

      Лора быстро исчезла, и женщина с искаженным от гнева лицом беспрепятственно подошла к ней. Размахнувшись, она залепила