Стены. Артем Римский

презирал саму вероятность того, что он может кого-то ждать. Но он ждал. Где-то в глубинах своего подсознания он постоянно ждал, и это ожидание вырывалось наружу неосознанными взглядами на входную дверь. И тогда, в тот дождливый четверг, сидя с кружкой пива, мрачный и депрессивный Мик Флеминг, человек, падающий в пропасть собственного безумия и алкоголизма, не подозревал, что все заканчивается, что привычная жизнь безвозвратно от него ускользает. Вспоминая тот и следующий вечер сейчас, спустя год, я даже смею допустить, что не было никаких совпадений. Возможно, это было вмешательство провидения, что-то действительно мистическое.

      Помню, мы вновь погрузились в молчание, Мик пил свое пиво, а я, вроде бы, натирал винные фужеры, когда входная дверь открылась, и в бар вошел молодой человек, лет тридцати. Мик, когда услышал, что открылась входная дверь, дернулся всем телом, как от удара током, и, обернувшись, уставился на нового гостя. Парень беглым взглядом окинул пустой зал, затем остановил его на мне и, улыбнувшись, заговорил:

      – Здорово, ребят. Можно у вас дождь переждать, и кофе выпить.

      – Нужно, – ответил я, обрадовавшись новому посетителю.

      – Отлично, – он смахнул ладонью дождевую воду с коротко стриженных светлых волос и прошел к стойке.

      Даже когда парень подошел ближе и встал по его правую руку, Мик, не заботясь, что поведение его не тактично, продолжал внимательно смотреть на незнакомца, как мне показалось с недоверием. Словно неурочным визитом тот нарушил его личное пространство.

      – Не возражаешь? – обратился парень к Мику, отодвигая стул.

      – Нисколько, – ответил тот, и наконец, отвел взгляд.

      Помню, он заказал чашку черного кофе без сахара и сливок, тут же Мик попросил повторить ему водку и пиво. Первое впечатление о Перри мне запомнилось. В нем был какой-то странный магнетизм. Какое-то природное обаяние исходило от него, в нем чувствовалось что-то до боли знакомое и искреннее. Мне почему-то сразу показалось, что передо мной не простой человек, но и не тот, кто будет усложнять жизнь другим. Взгляд его голубых глаз: он был каким-то по-детски наивным, и в то же время, не возникало ни малейшего сомнения, что передо мной сидит взрослый и умный человек. Забавным было вот еще что: Мик генерировал вокруг себя тяжелый мрак, к которому не возникало желания прикасаться, а напротив, хотелось держаться от него подальше. Так вот, в этом парне тоже чувствовалось что-то тяжелое, что-то невероятно мощное и… тоже мрачное. Но это «что-то» не ломало его волю, не выходило за грань сознания, не конфликтовало с его личностью, – как было в случае с Миком. Вообще, чем-то они были чертовски похожи. Разница была в том, что внутренний мир Мика управлял им, а второй парень полностью контролировал свой мир.

      Вот так, я оказался рядом с двумя огнями, в тот вечер, когда судьба свела вместе этих двух странных парней. Новоприбывший так же не пользовался зонтом: его светлые джинсы прилипали к ногам, клетчатая черно-белая футболка и легкая ветровка, которую он повесил на спинку