Свобода. Арне Даль

плечами.

      Рита Олен улыбнулась:

      – Я расцениваю это как утвердительный ответ. Что привело вас сюда, Сэм?

      Бергер почувствовал, что тоже улыбается. Это получилось само собой. Как, интересно, выглядит такая улыбка со стороны?

      – Что ж, – сказал он. – Если бы я знал, с чего начать…

      – Сформулируйте одним словом, не задумываясь. Всего одно слово.

      – Потеря, – произнес Бергер неожиданно для себя.

      Рита Олен кивнула, задумалась. А потом сказала:

      – Неважно, с чего вы начнете, Сэм. Мы в любом случае доберемся до сути.

      И он начал рассказывать. Не просто начал, а открыл все заслонки внутри, и теперь уже говорил не он, а то, что сидело в нем и рвалось наружу.

      Время от времени Олен одобрительно кивала или подбадривала Бергера заинтересованным взглядом, иногда вставляла наводящее слово или делала заметки в блокноте. Пару раз глаза ее блеснули, словно ей удалось сдвинуть крышку бездонного колодца. Время летело вскачь. Казалось неизмеримым. Бергер ощутил его, только когда Рита Олен с вопросительной интонацией повторила:

      – The still point of the turning world?[2]

      Бергер кивнул, достал из коробки бумажный платок, скатал из него крошечный шарик.

      – Я всегда так думал об Оскаре и Маркусе, – сказал он. – Когда действительность засасывала меня в свой круговорот, я доставал их фотографию, и головокружение отпускало.

      – А теперь этот прием не работает?

      – Они превратились в мираж. Они были со мной, все наладилось. Они провели у меня несколько дней, а потом снова исчезли.

      – Но вы же с ними встречаетесь раз в две недели? – спросила Рита Олен.

      – В чужом городе, – ответил Бергер.

      – Они ведь могут приезжать в Стокгольм?

      – Ничего хорошего из этого не выйдет.

      – Может быть, вам удобнее, чтобы они оставались миражами?

      Она произнесла это спокойно и обыденно, до него не сразу дошло, что она сказала. Он замер, словно превратился в ледышку.

      – С чего бы это?

      – Люди легко находят стабильность в несчастье. Вживаются в свои страдания. Находят утешение в несправедливости. Иначе надо действовать. Реагировать самому вместо того, чтобы проклинать весь мир. Вам пришлось бы активно участвовать в воспитании близнецов. Куда проще держать их на расстоянии, ведь это не только позволяет, но и предписывает жалеть себя.

      Бергер молчал. Смотрел на свои руки. Пассивные руки. Сжимающие шарик из бумажного платка.

      – Но ситуация с сыновьями сейчас не более острая, чем недели и месяцы назад, – сказала Олен. – Почему срочность возникла именно вчера?

      – А кто сказал, что возникла срочность?

      – Во-первых, когда вы звонили сегодня утром, вы хотели записаться на ближайшее время. А во-вторых, эта подробность с унитазом, которая подтверждается вашей разбитой губой. Вы пытались утопиться?

      – Не надо было мне об этом рассказывать, – пробурчал Бергер.

      – Очень хорошо, что вы это сделали, –

2

Точка опоры во вращающемся мире (англ.).