Шпана на вес золота. Валерий Шарапов

взялся за ручку, подергал, потом надавил кнопку звонка, дверь открылась, показался строгий старик в рабочем комбинезоне:

      – Андрей Николаевич, тут инженер грозится.

      Увидев ребят, старик потребовал отчета:

      – Вам кого, молодежь?

      – Грозится – смирим, – пообещал профессор, – а это со мной. Экскурсия от текстильного производства.

      – Как же…

      – Ничего страшного, – беспечно отмахнулся Князев, – коллектив специально прибыл, пожертвовав собственным выходным. Прими пальто, голубчик.

      Старик почтительно взял указанный гардероб. Князев одернул пиджак, поправил галстук, привел к идеалу и без того безупречный пробор:

      – Прошу вас, ребята. Момент, сейчас разберусь с рабочим процессом, а после немедля к вам, все расскажу и отвечу на вопросы.

      Подойдя к стене, щелкнул тумблером.

      – Погуляйте пока самостоятельно. Наша экспозиция уже систематизирована и приведена в полный логический порядок. В том смысле, что все расставлено по периодам. Пояснительные записки в большинстве уже есть. Особенно рекомендую реконструкции товарища Герасимова, вам будет небезынтересно…

      Откуда-то со стороны вдруг грянула пролетарская ругань. Профессор, брезгливо дернув губой, отправился на голоса.

      Вскоре послышался его властный окрик:

      – Товарищи, вы не в кабаке! Немедленно прекратить!

      И следом извиняющийся бубнеж:

      – Да мы, товарищ Князев, того, на этого…

      Санька мстительно посоветовал:

      – Еще юшку пустить, для профилактики. Вахлаки, в музеях ругаются.

      – Пошли, пошли, – ныла Светка, дергая всех за руки.

      Какой удивительный, таинственный полумрак царил в залах! Экспонаты и витрины были подсвечены так, что тянуло их исследовать, открыть какую-нибудь новую страницу мироздания. Да, тут было на что посмотреть! Помимо красивых, но непонятных карт и схем какого-то Генплана, каких-то бумажек и открыток, в загадочных витринах располагались разнообразные удивительные штуки.

      – Двадцать семь тысяч лет, – дивилась Светка, старательно подсчитав нули, – это же сколько давно-то?

      – Не сколько, а как, – машинально поправила Оля, – ну как тебе сказать…

      Но так ничего и не сказала, погрузившись в созерцание того, что когда-то украшало шею, руки, головку какой-то женщины аж первого тысячелетия нашей эры. Светку привели в восторг древнючие, но такие красивые, легко узнаваемые игрушки – всадники, просто лошадки под седлом и без, чудные олени, бараны с огромными рогами, без задних ног, но с рыбьими хвостами, мишка в наморднике. Она дергала брата и тихонько верещала:

      – Глянь, Санька, зверь в ошейнике! – На что тот лишь отмахивался.

      Ребят больше заинтересовали утилитарные предметы: деревянная лыжа, каменные наконечники стрел, челюсть степного мамонта. Ну и меч какого-то доблестного товарища из доисторической эпохи, равно как и пищаль более позднего времени.

      Оля, столкнувшись лицом к лицу с бюстом какого-то сурового широкоскулого человека