Предчувствие апокалипсиса. Анна Аксинина

от голосов в соседней комнате. Один голос – Ксении, а другой – мужской. Они разговаривают вполголоса, но она различает отдельные слова: … банка… напали… ударила… окно…

      Ника поднимается и идет в зал. На диване в гостиной сидят Ксения и Марк. Ксения взволнована, она жестикулирует руками, сопровождая свой рассказ. Марк слушает очень внимательно, но без бурной реакции.

      – О, Ника! Мы тебя разбудили?

      – Сама проснулась. Что случилось?

      – На соседку твою по палате ночью напали.

      – На Полину?

      – Никогда раньше такого в нашей больнице не случалось. Кто-то залез ночью в 11-ю палату, видно Полина окно на шпингалет не закрыла. Упала банка с цветами, что на тумбочке стояла. Полина проснулась, закричала и огрела того рукой в гипсе. Пока дежурная сестра прибежала, вор в окно сиганул. Полинка цела, лицо немного ободрала.

      – Ужас какой! Почему ты сказала, «вор»? Какие-такие ценности в нашей палате находились?

      – Раньше в этой комнатке склад располагался. Решетку сняли с окна и палату сделали, когда лабораторию и склад в новую пристройку перевели. Все наши думают, что какой-то наркоман по ошибке залез.

      – Полину жалко, ни за что пострадала. У неё же свадьба на носу. И снова травма на лице.

      Марк нахмурился:

      – Не нравится мне это нападение, она же на твоём месте оказалась, – он обернулся к Нике. – Ты давай, поправляйся, и всё вспомни. А мне пора, я только лекарство по пути для тебя завёз, купил в городе. Второе заказал, обещали на днях привезти со склада. Какое-то оно редкое оказалось.

      – Виктор Иванович – хороший специалист. Он знает, как лечить, два курса ноотропных препаратов проколоть назначил, а затем таблетки пить.

      Ксения достала небольшую скатерку, постелила на стол.

      – Марк, может, на ужин останешься? Я рыбки свежей пожарила, забежала днем на рынок.

      – Спасибо за приглашение! Но у меня дела. Некогда. Завтра заеду.

      – Приезжай, если хочешь.

      Марк уехал. Пока Ксения накрывает на стол, Ника размышляет:

      «Непонятно, почему он со мной возится? Мужчинам его типа нравятся совершенно другие девушки. Еванджелина отлично вписывалась в стандарт красоты для обеспеченных мужчин. Не думаю, что он будет долго горевать по подруге, быстро найдет другую, подобную. А я и ростом не вышла, и до параметров 90-60-90 далеко. Не сказать, что пышка, но худосочной сложно назвать. Лицо, пожалуй, симпатичное, интеллигентное, я похожа на маму: серые большие глаза, тонкий нос. И волосы у меня неплохие: пышные светлые, длина ниже плеч. Но обычно я их прячу в шишечку на затылке. Не могу ходить с прической «под колдунью» ни в школе, ни на базе. А то еще подвыпившие гости примут за одну из своих «подружек». А сейчас вообще из-под бинта свешиваются какие-то серые грязные сосульки. Разве такое пугало может кому-то понравиться? Так что успокойся, дорогая, вернись в реальность».

      – Вероника, хватит крутиться перед зеркалом, иди к столу, – зовет Ксюша. Поужинаем, да посидим во дворе на свежем воздухе. Я тебе покрывало на качели постелила.

      Качели