Сорванная маска. Саманта Шеннон

мимов.

      В первый же день мое внимание привлек тюбик краски для волос на полочке в ванной. Отвинтив колпачок, я щедро намазала кудри и выставила таймер. Походы в душ по-прежнему давались с трудом; кое-как пересилив себя, я смыла алую, цвета застарелой крови, краску. Высушенные феном локоны блестели и отливали медью. Как…

      Как у отца.

      Отец.

      Рот наполнился слюной. Я скорчилась над раковиной, до боли впившись пальцами в ее края.

      Его больше нет. Казнен. Перед внутренним взором вновь замелькали жуткие кадры: взмах позолоченного меча, кровь, капающая с лезвия. Из зеркала на меня укоризненно смотрела та, что обрекла родного отца на гибель и, в своей войне против Сайена, пальцем не пошевелила, чтобы его спасти.

      Но я все исправлю, заглажу вину проверенным способом.

      И начну незамедлительно.

      2. Париж

      Арктур вернулся изрядно окрепшим, как всегда после подпитки. Меня он застал на кухне с чашкой кофе. На щеках у меня играл румянец – спасибо проверенной технике щипков, – тональный крем скрывал темные круги.

      – Привет.

      – Здравствуй, Пейдж.

      Он никак не прокомментировал перемены в моем облике. Молча снял пальто и повесил на крючок.

      – Альберик приходил. У винных запасов пополнение. – Я откашлялась: – Мы можем поговорить?

      – Разумеется. Могла бы и не спрашивать.

      – Сказал рафинированный товарищ с интонациями наследника английского престола.

      – Туше.

      Бросив перчатки на каминную полку, Арктур уселся напротив. Я пододвинула ему бокал с вином, ничего другого он не признавал даже по утрам, а мои попытки приучить его к чаю или кофе не увенчались успехом.

      – Не стану ходить вокруг да около. Мне надоело прятаться, – объявила я и, встретив гробовое молчание, пылко продолжила: – Обещаю, никакого фанатизма. Просто разыщу местный Синдикат. Если повезет, парижские ясновидцы станут отличным подспорьем для Касты мимов, а союзники нам сейчас не помешают. Пора разжечь костер революции.

      – Значит, твоя хворь отступила?

      – Даже не сомневайся.

      – А круги под глазами – наглядное тому подтверждение. Как и бочонок кофе.

      – Это был сарказм? – нахохлилась я.

      – Пейдж…

      – Обычная чашка. Только… без ручки. – Я потерла переносицу. – Ладно, пусть будет бочонок, и состояние у меня отвратительное, но на пару часиков хватит. На пару-тройку.

      – Ты не забыла, что неофициально возглавляешь список самых опасных преступников республики?

      – Для основной части республики меня застрелили еще в Эдинбурге. Правда известна лишь горстке приближенных, не более.

      – Я не вправе тебе препятствовать. Поступай, как знаешь.

      – Мне необходимо твое одобрение. И помощь, – попробовала я задобрить Стража, но слова точно натыкались на глухую стену. – Или тебе плевать, что Сайен вот-вот доберется до Касты мимов? Неужели все труды и жертвы последнего года насмарку?