Аксиома Декарта. Антон Рай

рассуждение.

      14

      Данное суждение неверно в отношении исторически-безличного сознания. Хотя «Я» природного человека не позволяет нам говорить о нем, как о личности, а следовательно, природный человек не знает о своем «Я», его никак нельзя назвать кем-то ничтожным. Всем нам прекрасно известны весьма привлекательные образы «природных людей» – из литературы как художественной, так и научной. Вспомним хоть о том же Дерсу Узала; его смело можно назвать прекрасным человеком – таким, с которого «цивилизованному» человеку во многом стоило бы брать пример, если бы это было в принципе возможно.

      15

      В этом смысле чрезвычайно символичным представляется тот факт, что два самых известных имени в истории литературы – Гомер и Шекспир – почти никак не увязываются с конкретными личностями Гомера и Шекспира.

      16

      Можно выстроить такой итоговый ряд «существований»: 1. Существую (животное); 2. Я существую (природный человек, пробуждение сознания); 3. Я осуществляюсь (личность); 4. Осуществляюсь (надличность). Здесь же я сделаю замечание, которое может весьма многих раздражить, да меня и самого оно не слишком радует. Дело в том, что если уж быть до конца логичным, то безличное сознание относится к существованию животного, то есть к пункту (1). Безличное сознание тогда – это сознание без намека на «Я», а что животные сознают – с этим, я думаю, бесполезно спорить. Сознание же природного человека логичнее было бы назвать предличным, потому как представление о «Я» у него уже имеется, но оно еще не развито, оно собственно предваряет сознание. Но несмотря на эти уточнения, я ничего не стану менять в проведенном рассуждении, потому что считаю, что именно словосочетание «безличное сознание», причем относимое к человеку, а не к животному, лучше акцентирует суть проблемы, а именно невключенность этого сознания (с последующим движением к включенности или личностному сознанию). Так что злитесь сколько вам угодно, а дело обстоит так.

      17

      Я бы отметил еще один момент – именно надличностное сознание творит Историю. В Истории остается только тот, кто предпочитает то, что он делает, тому, кто он есть сам, или, можно сказать, что он не видит никакой разницы между тем, кто он есть, и тем, что он делает (осуществляет), но при этом имеется в виду, что «самого себя» он и определяет строго через то, что он осуществляет. Когда мы говорим «Пушкин», то сразу вспоминаем о стихах Пушкина; когда мы говорим «Платон», то сразу вспоминаем о философии Платона (отнимите у Платона философию, и Платона как личности не останется); когда мы говорим «Наполеон» … но пусть про Наполеона вспоминают другие, а я лучше буду помнить о Платоне. В истории остается то, что осуществилось; от того же, кто осуществляет, остается только прах, да и то далеко не всегда. Я не могу утверждать, что такой «исторический способ» существования является наилучшим, но зато я могу утверждать, что такой осуществляющий способ