Дань для палача. Ольга Викторовна Дашкова

с такого расстояния было видно ее тонкие черты лица, взволнованный взгляд, как она кусает губы и смотрит на телефон. Потом подняла голову и посмотрела на меня.

      Дыхание перехватило, в груди словно провернули тупой заточкой, заталкивая все глубже, по самую рукоять.

      Этого не может быть.

      Это не она.

      Это просто девушка, чем-то похожая на ту, что меня предала.

      Ту, которую я любил, совсем не веря в любовь.

      Очень похожая, и будто не было этих семи лет, словно я попал в прошлое.

      Глава 4 Сафин

      Яркий свет луны освещает почти пустую гостиную, делаю большой глоток водки прямо из бутылки, не отрывая взгляда от темного дверного проема.

      Дом, как и квартира, встретил тишиной.

      Толстый слой пыли на целлофановых чехлах, в которые была обернута когда-то новая мебель, люстры, обмотанные тряпками. В этом доме все было готово для того, чтоб жить долго и счастливо.

      Сдернул чехол с дивана, бросив сумку, не стал включать свет, так и сижу уже который час с начатой бутылкой водки.

      Здесь так никто и не жил все эти семь лет, и, наверное, никто и не появлялся. Я планировал внести в этот дом на руках свою молодую жену, а вышло, что меня отвели под руки в другое место.

      Интересно, а будь она моей женой, ждала бы?

      Нет, такие лживые суки с обманчивой внешностью ангела не умеют ждать. Они умеют только проникать под кожу, растворяясь там сладким ядом, отравляя сознание, туманя разум.

      – К черту, – снова глоток, совсем не чувствуя алкоголя.

      Семь лет не могу вытравить из почерневшего сердца – нет, не любовь, в топку любовь, ее как не было, так и нет.

      Не в силах вытравить воспоминания.

      Предательство съедало изнутри. Она просто отвернулась, не сказав открыто, что не будет ждать, да мне это и не надо было. Затихарилась, спряталась, как крыса, как и тот, кого я считал другом.

      Пели соловьями, что ничего не могли сделать, убеждали, что я сам во всем виноват, что все улики и свидетели говорят против меня. Но я-то знал, что не мог никогда этого сделать. Уж что-что, а этот грех я на душу брать не стал бы.

      Предали оба, развели как лоха, подставили, закрыли. Думают, что избавились, что им все сойдет с рук?

      Но это не так.

      Прикрыл глаза, уронив бутылку на пол.

      Вспоминаю лицо девушки со стоянки клуба, длинные волосы. Вот она откидывает их на спину, оборачивается, смотрит прямо на меня.

      Картинки мелькают, и теперь непонятно, где прошлое, а где настоящее.

      – Ты такая нежная, я временами боюсь сделать тебе больно, даже когда целую.

      – Не бойся, поцелуй. Целуй крепче.

      Яркий свет ослепляет, щурюсь, чувствуя лишь хрупкое девичье тело в своих руках, тонкий цветочный аромат, зарываюсь пальцами в ее длинные волосы, под ладонями чистый шелк. Целую, губы мягкие, медленно пробую их на вкус. Девушка стонет, прижимается плотнее.

      Сердце гулкими ударами отдается в груди, меня словно разрывает от невероятного счастья. Я уже не понимаю, что происходит, хочу отстраниться, посмотреть девушке в глаза, но она отворачивается,