Только не для взрослых. Ида Мартин

кто-нибудь опознать, и тогда хватило бы разговоров до конца учебного года.

      – Ты обалдел? – закричала я в трубку, как только услышала его голос. – У меня контрольная!

      – А у меня форс-мажор, – бойко парировал он. – Пожалуйста, скажи «да», и я от тебя отстану.

      – Ладно. Хорошо. Только не пиши больше и не вздумай притащиться сюда.

      – Без проблем, – весело откликнулся Лёха. – Удачи на контрольной!

      Лёхина мама работала бухгалтером в компании, занимающейся организацией праздников и развлечений. Дела у них шли не особо хорошо. Сокращали расходы на аренду, зарплаты и сотрудников. Однако к Новому году их руководство пыталось воспользоваться горячим сезоном, чтобы подзаработать с минимальными вложениями.

      Это рассказал нам сам Лёха, завалившись неделю назад к Артёму. Шел он прямиком к Костику, а застал на кухне всех нас.

      Мы пили чай с эклерами и впятером играли в имаджинариум.

      Посиделки получились спонтанные, эклеры тоже. Срок годности у пирожных закончился еще вчера, и Макс потребовал либо немедленно их съесть, либо выкинуть.

      С одной коробкой расправились легко, но дальше дело застопорилось.

      Ветер завывал в окнах, собака Лана, довольно крупный метис овчарки, попрошайничала возле стола, все смеялись над ней и забавными ассоциативными фантазиями друг друга.

      Лёха ввалился продрогший и красный от первого мороза, а увидев четыре раскрытые коробки с разноцветными эклерами, чуть не задохнулся от возмущения:

      – Не, ну ни фига у вас пир! На улице дубак дикий, а вы тут кайфуете, – схватил эклер и запихнул его в рот почти целиком.

      Какое-то время все – Артём с Витой на коленках, Макс и мы с Костиком – молча наблюдали, как Лёха жует.

      – Да потому, что я голодный! – пробубнил Лёха и, плюхнувшись на табуретку, взял второй эклер. – Вообще-то, я к Амелину шел, но вы можете остаться.

      Лёха всегда был немного наглым, но за хорошее чувство юмора ему прощалось почти все.

      Быстренько поведав нам о трудностях своей мамы и ее работодателей, он немедленно перешел к делу:

      – Короче, нужно по выходным для детей новогодние утренники проводить. В торговых центрах, на ярмарках, ну или куда вызовут. Ничего сложного: сценку разыграть, хороводы поводить, песенку спеть. И потом с ними там немного потусить: чисто покривляться и пофоткаться. За четыре часа на нос три косаря. Что скажешь? – Лёха развернулся к Костику: – Ты попляшешь, я спою что-нибудь. Зря меня мама в музыкалку отдавала, что ли?

      Артём издевательски хохотнул.

      – Ой, да ладно. – Подколы Лёху никогда не смущали. – Мне из своих пацанов позвать некого. Кому я такое предложу? Никитосу? Ярову?

      Лёха весело похлопал Амелина по спине:

      – Ну, давай решайся. Больно не будет. Просто стишки свои про зиму почитаешь, и все.

      – Стишки? Про зиму? – Костик поднял на него темный взгляд и низким замогильным голосом продекламировал:

      Заковывая холодом природу,

      Зима идет и руки тянет в воду.

      Река дрожит и, чуя смертный час,

      Уже