Её нельзя убить. Екатерина Русская

Мокрые длинные светлые волосы под резкими порывами дерзкого ветра все время лезли в глаза, нос и рот. Сжав до боли зубы, я поняла, что первые минуты пребывания в Москве представлялись мне не так.

      Наконец, я добралась до стоянки такси. Невысокий черноволосый таксист старенького шевроле назвал высокую, по моему мнению, стоимость своей услуги. Не в силах торговаться, я согласилась на его таксу, отдала багаж и, сев на заднее сиденье, попыталась согреться, растирая мокрые, замерзшие руки. До квартиры тетки, у которой я на первое время остановлюсь, было далеко. Ехали не меньше часа. За это время я собралась с новыми силами, немного подсохла и, самое главное, согрелась. Поэтому все свое внимание я переключила на то, что было за окном машины. Москва мелькала перед глазами, будто кадры интересного фильма. И когда на светофоре машина замирала, я с упоением рассматривала детали архитектуры царского центра столицы.

      Когда такси остановилось в одном из хрущевских дворов, дождь прекратился и выглянуло смущенное солнце, будто извиняясь передо мной за свою негостеприимность. Расплатившись с водителем, я посмотрела на старую панельку. Из первого подъезда быстрым шагом вышла моя родная тетка. Искренне улыбаясь, она крепко, несмотря на свой преклонный возраст, меня обняла.

      – Лерочка, девочка моя, как же ты выросла. Какая красивая, вылитая мать. Как добралась, замерзла? – тревожно оглядывая меня, спросила она молодым звонким голосом, совсем не соответствующим ее седым волосам.

      – Спасибо, теть Марин, все хорошо. – Я нежно поцеловала старушку. Она была старшей сестрой матери. Несмотря на то что она жила в Москве, родители никогда не приезжали к ней в гости, зато тетя Марина часто была нашим гостем. Я ее искренне любила за доброту и любовь, которую она всегда с обилием давала всей нашей семье, а также за дерзкую в таком возрасте веселость. В тете Марине была неисчерпаемая жизненная энергия и цепкий начитанный ум.

      Тетка жила на втором этаже пятиэтажного дома. Пока мы поднимались, она рассказывала о необходимости капитального ремонта дома, будто извиняясь за ветхий вид подъезда. Но, несмотря на старость дома, квартира выглядела свежей и уютной.

      – Проходи, Лерочка. Располагайся как дома. Я подготовила твою комнату. Вот смотри. – Она меня потянула через узкий коридор, не забыв на ходу показать свою спальню, во вторую комнату. Я осмотрелась. Небольшая комната имела в пределах своих стен все для моего комфорта. На платяном двухдверном шкафу висело большое зеркало, компьютерный столик стоял рядом с окном, завешанном изящными персиковыми занавесками, небольшая кровать была аккуратно застелена светлым пледом. Живые цветы на прикроватной тумбочке пахли свежестью.

      – Спасибо, теть Марин, – искренне сказала я.

      – Бросай вещи, потом разберем. Пошли к столу. Ты, наверное, голодна. Я блинчики напекла. Пошли, пошли. – Суетилась она. – Как Леонид Павлович себя чувствует? Все так же терроризирует