Вурдлачка. Олеля Баянъ

ответ. Сама.

      По прошествии многих лет придёт понимание, что в то время я была чистым листом, на котором писали учителя. Они создали условия, чтобы я полюбила учиться. Впоследствии это во многом определить моё будущее. Но впереди меня ждало немало приключений.

      Следующим занятием у нас стояла «Общая травология». Всю перемену наша группа обсуждала услышанное об обычаях вурдов и их необычной для нас иерархии. Рирана снова повесила нос и не принимала участия в разговоре. Я не знала, чем ей помочь, потому молча стояла рядом.

      Обучать нас варить зелья и яды пригласили добродушную толстушечку, от которой пахло ванилью и шоколадом. Уже благодаря источаемому аромату, она всецело завладела моим вниманием. Профессор Нинон Зелини, так представилась пышечка, водрузила на свой стол ящичек, в котором было не меньше десятка пробирок с зельями.

      – Кто желает определить, что здесь за зелья, ориентируясь только на запах? – с лёгкой отдышкой поинтересовалась Зелини.

      Разумеется, вызвались «знатоки». Они по очереди подходили к ящичку, доставали из него пробирки, открывали пробки, нюхали и говорили название зелья. Преподавательница ничего не говорила, когда смельчаки определяли, что за снадобье находилось внутри склянок. Она молча делала пометки в журнале.

      До меня доносился слабый запах, источаемый зельями, но его мне хватило, чтобы узнать, что за жидкость находилась внутри каждой открытой пробирки. Последнее снадобье никто не определил. Всё, что называли, не подходило. Я помнила аромат зелий. Почему-то у меня хорошей была только память на запахи. Их мой разум сразу запечатлевал.

      Рирана пару раз пихнула меня под столом и взглядом указала на учительский стол. Я помотала головой. Тогда сестра подняла руку и, не дожидаясь разрешения, обратилась к профессору:

      – Она знает все зелья, – и показала пальцем на меня.

      Я чуть не задохнулась от возмущения. Все взгляды обратились на меня, отчего стало жарко, и я покраснела.

      – Прошу, – ласково и с затаённым любопытством в глазах жестом пригласила меня профессор Зелини.

      На негнущихся ногах я подошла к столу и замерла. Бросила испепеляющий взгляд на сестру, но та будто его и не заметила вовсе. Ри подмигнула и ободряюще улыбнулась. Наконец-то, она отвлеклась от грустных мыслей. Обречённо вздохнув, я повернулась к ящичку, достала первую пробирку и откупорила. Повеяло морозцем.

      – От ожогов, – нервно проговорила я.

      В правильности этого ответа я не сомневалась. Преподавательница одобрительно кивнула. Обрадованная её поддержкой, я продолжила изучать содержимое следующей пробирки. Я уже знала, что в ней – аромат зелья ещё раньше учуяла, когда другие пытались определить, но решила не испытывать удачу и делать, как положено.

      – От порезов, – увереннее произнесла я.

      В третьей пробирке была более вязкая субстанция, больше напоминающая мазь. Явственный кисло-соленный запах сморки однозначно указал на ответ:

      – От ушибов.

      И так было со всеми остальными склянками.