Конрад. Племя хищника. Юлия Валерьевна Щербинина

лимфоузлов. Рахион снова сидел на стуле, завалившись на спинку, держался то за лицо, то за горло и трясся всем телом.

      Тьма бурлила внутри и стремительно пополняла сосуд, но краёв пока не достигала, и вот, остановилась на одном уровне. Тогда волак мысленно вздохнул, вошёл в ванную комнату, поднял сидушку отхожего места и вернулся в спальню, оставив дверь открытой.

      ‒ Только добеги, ладно?

      ‒ М?..

      Рахион мигом утратил умирающий вид, позеленев, схватился за рот и унёсся в ванную. Пару минут Конрад расхаживал взад-вперёд и мучился угрызениями совести, пока бедного эльфа выворачивало наизнанку, а тьма ликовала и набиралась сил.

      ‒ Жёваный крот, Конрад, за что?! ‒ взревел измученный эльф.

      ‒ Прости!

      Ушла ещё пара минут, пока он приходил в себя и умывался. Затем возник в дверном проёме и вымученно завалился на косяк.

      ‒ Я надеюсь… больше ниоткуда… ничего не извергнется?

      Конрад прислушался к себе. Мучения шамана заполнили оставшуюся пустоту лишь наполовину, значит, несчастному эльфу придётся терпеть ещё.

      ‒ Мало, Рахион, ‒ мрачно покачал головой. ‒ Надо как минимум столько же.

      ‒ Столько же… чего? ‒ слабо просипел шаман.

      ‒ К сожалению, всего.

      ‒ Чуму давай.

      ‒ Что?!

      ‒ Бубонная… чума… Чтоб уж наверняка…

      ‒ Рахион, я не уверен…

      ‒ Я уверен! Не спорь!

      С последним затухающим словом эльф шатнулся, и ноги его подкосились. Конрад успел поймать его, прежде чем шаман рухнул лицом вниз. Да его словно из камина вытащили! Удивительно, что ещё в сознании.

      Выругавшись, волак дотащил эльфа до кровати. Оттягивал этот момент до последнего, но теперь уже не до собственнических чувств. Уложил на спину, вытащил из-под него одеяло, откинул подальше и потрогал подопытного за покрытый сыпью лоб. Как он ещё живой!

      Шаман приподнял дрожащие веки и выдавил из себя:

      ‒ Конрад… чума…

      ‒ Да ты и так щас у меня тут отъедешь, Рахион! ‒ вспылил волак. Обсыпанное бордовое лицо исказилось злостью.

      ‒ Чума… мать твою!

      ‒ Да чтоб тебя!

      Сгрёб с тумбочки кольцо, надел на свой средний палец и повернул, создавая беззвучную зону. Ни к чему будоражить всех обитателей подземелья, если вдруг что…

      Что он там ещё хотел? Бред, галлюцинации? Всегда пожалуйста. Да будет тьма!

      От того, что произошло, Конрад чуть не шарахнулся в сторону. Под кожей на шее Рахиона выросли опухоли размером с перепелиное яйцо, а где-то и с куриное. Жуткие бубоны мерзко зашевелились, и под кожей растеклось что-то чёрное, распространяясь на лицо, грудь и руки. Эльф задёргался, запрокинув голову, и закричал от чудовищных мучений.

      ‒ Вот же ж… Рахион!

      Тьма весело плескалась в сосуде и чуть бы не визжала от восторга. Как пить дать – шаловливая девочка, бултыхающаяся в бассейне. Но ещё рано… Покрытая гадкими наростами кожа продолжала чернеть, Рахион измученно стонал и извивался в постели, и тут распахнул глаза с совершенно бордовыми белками и завопил:

      ‒