Чук и Гек. Аркадий Гайдар

руку изжёг. – И, обернувшись к Ваське, он добавил: – Они все, девчонки, крапивы боятся. Куда уж им!

      С тех пор красноармейцы с пушками приезжали часто. Только в среду да в понедельник стрельбы не бывало. А то каждый день.

      Как только приедут артиллеристы, так бегут ребята прямо к кустам. Сядут на бугорочке, совсем близко, и смотрят: с бугорка всё видно и всё слышно. Слышно, как телефонист послушает в трубку и потом говорит командиру:

      – Прицел 6–5, трубка 7–2.

      Тогда командир кричит:

      – Второе орудие!.. Прицел 6–5, трубка 7–2.

      И бегут сразу красноармейцы ко второму орудию. Покрутят какое-то колесо, и орудие немного вверх приподнимается. Покрутят другое, и ствол орудия немного в сторону отойдёт. Тут, когда нацелятся артиллеристы, командир махнёт рукою – дёрнет красноармеец-наводчик за шнурок. Вот тебе и трах-бабах!

      Куда летит снаряд – этого ребятам не видно. Но когда долетит и разорвётся, то тогда уже видно, потому что над этим местом поднимется целое облако пыли и чёрного дыма.

      И все снаряды рвались то около церкви, то около мельницы, то около домиков, которые виднелись далеко на горке.

      – А страшно в той деревеньке жить! – сказала как-то Нюрка. – Я бы ни за что не осталась там жить. А ты, Васька?

      – И я бы не остался, – ответил Васька. – А отчего это отец говорил, что там никакой деревеньки нет и всё это только отсюда кажется?

      – Деревенька есть, – решил Колька, – да только из неё перед стрельбой все уходят.

      – А лошадей куда?

      – А лошадей тоже уводят.

      – И коров тоже? – спросил Васька.

      – И коров тоже, и разных там свиней, и баранов.

      – И куриц тоже уводят? – полюбопытствовала Нюрка. – И уток тоже, и всех?

      – Должно быть, уж и всех, – ответил Колька и замолчал, потому что самому ему чудным показалось такое дело.

      Как раз тут стрельба окончилась, подвезли красноармейцам котёл на колёсах – кухню. Стал наливать им повар в котелки что-то – суп или борщ, а красноармейцы садились тут же на траву и ели. Тогда Васька сказал:

      – Побежим домой. Я что-то поесть захотел.

      Но Колька остановил:

      – Погоди-ка немного, сюда командир едет.

      Подъехал верхом командир. И возле самого бугорка остановился: закурить захотел. Вынул папиросы, вынул спички, стал зажигать. Да тут то ли его коня слепень укусил, то ли просто он забаловался, а только дёрнулся конь и зафырчал.

      Ухватился командир за повод.

      – Стой, – говорит, – шальной! Чего крутишься?

      А спички-то и выронил.

      – Ребята, – попросил командир, – подайте-ка мне спички.

      Васька всех ближе стоял. Схватил он коробку, да поскользнулся и упал. А Кольке обидно стало, что Васька подавать хочет. Подскочил он к Ваське и вырвал у него коробку. Васька как заорёт да Кольку кулаком по голове. Тут и началась у них драка. А Нюрка тем временем тихонько, боком, боком… подобрала