Приключения Шерлока Холмса (сборник). Артур Конан Дойл

работаем головой.

      – Вы мне льстите, – с серьезным видом возразил Холмс. – Итак, каким же образом вы пришли к столь блистательным результатам?

      Сыщик удобно уселся в кресло и задымил сигарой. Но вдруг он хлопнул себя по ляжке и захохотал.

      – Нет, вот что интересно! – воскликнул он. – Этот болван Лестрейд воображает, что умнее всех, а сам пошел по совершенно ложному следу! Он ищет секретаря Стэнджерсона, а этот Стэнджерсон так же причастен к убийству, как неродившееся дитя. А он, наверное, уже посадил его под замок!

      Эта мысль показалась Грегсону столь забавной, что он смеялся до слез.

      – А как же вы напали на след?

      – Сейчас все расскажу. Доктор Уотсон, это, конечно, строго между нами. Первая трудность состояла в том, как разузнать о жизни Дреббера в Америке. Другой бы стал ждать, пока кто-то откликнется на объявление или сам вызовется дать сведения об убитом. Но Тобиас Грегсон работает иначе. Помните цилиндр, что нашли возле трупа?

      – Помню, – сказал Холмс. – На нем была марка – «Джон Ундервуд и сыновья», Камберуэлл-роуд, 129.

      Грегсон заметно помрачнел.

      – Вот уж никак не думал, что вы это заметили, – сказал он. – Вы были в магазине?

      – Нет.

      – Ха! – с облегчением усмехнулся Грегсон. – В нашем деле нельзя упускать ни единой возможности, хоть и самой малой.

      – Для великого ума мелочей не существует, – сентенциозно произнес Холмс.

      – Само собой, я пошел к Ундервуду и спросил, не случилось ли ему продать такой-то цилиндр такого-то размера. Он заглянул в свою книгу и сразу же нашел запись. Он послал цилиндр мистеру Дребберу в пансион Шарпантье на Торки-Террас. Вот таким образом я узнал его адрес.

      – Ловко, ничего не скажешь, – пробормотал Шерлок Холмс.

      – Затем я отправился к миссис Шарпантье, – продолжал детектив. – Она была бледна и, очевидно, очень расстроена. При ней находилась дочь – на редкость хорошенькая, между прочим; глаза у нее были красные, а когда я с ней заговорил, губы ее задрожали. Я, конечно, сразу почуял, что дело тут нечисто. Вам знакомо это ощущение какого-то особого холодка внутри, когда нападаешь на верный след, мистер Холмс? Я спросил: «Вам известно о загадочной смерти вашего бывшего квартиранта, мистера Еноха Дреббера из Кливленда?»

      Мать кивнула. У нее, видно, не было силы вымолвить хоть слово. Дочь вдруг расплакалась. Тут мне уже стало ясно: эти женщины что-то знают.

      «В котором часу мистер Дреббер уехал на вокзал?» – спрашиваю я.

      Мать, стараясь побороть волнение, судорожно глотнула воздух.

      «В восемь, – ответила она. – Его секретарь, мистер Стэнджерсон, сказал, что есть два поезда: один – в девять пятнадцать, другой – в одиннадцать. Он собирался ехать первым».

      «И больше вы его не видели?»

      Женщина вдруг сильно изменилась в лице. Она стала белой как мел и хрипло, через силу произнесла «нет».

      Наступило молчание; вдруг дочь