Страшные сказки. Осенний сборник историй. Евгения Чеширская

как туалет ВНУТРИ дома, горячая вода и нормальное отопление, не из огромной дровяной печи. И как-то постепенно, помаленьку, с каждой вложенной в дом копеечкой, с каждым рулоном новеньких обоев и криком петухов по утрам… Мы оба понимали, что дом-то НАШ. Влюблялись в него, что ли… Уезжать в городскую, душную квартиру хотелось все меньше, да и дочери (она у нас болезненная очень малышка была) было полезно гулять на природе – за все время, проведенное в деревне, она ни разу даже не чихнула, а привычная бледность ее лица сменилась здоровым, крепким таким румянцем.

      Соседи охотно снабжали нас фермерскими овощами и натуральным домашним молоком за копейки, фрукты росли в саду – протяни руку и сорви, грибы и ягоды из леса я тихонько закатывала в банки на осень… Постепенно мы с мужем осознали, что нет, не хотим обратно в город. Хотим остаться в своем доме, жить и наслаждаться каждым мгновением. К счастью, радикально менять образ жизни нам ради дома не пришлось: работа, школа дочери, все это осталось в городе, просто пришлось чуть раньше вставать с утра – все же 10км до города – это не расстояние для людей с машиной.

      В общем, все было буквально идеально, ну, не считая каких-то бытовых ошибок и неприятностей, но тут, как говорится, никто не застрахован. Мы окончательно переехали, освоились, подружились с соседями… Да и спустя ГОД после покупки сюрпризов уже никто не ждал.

      Именно поэтому, обнаружив себя запертой в погребе – судя по тому, что небольшой лючок даже не собирался подниматься, запертой на задвижку – я сначала подумала, что это мои домашние неудачно шутят. Потом, вспомнив, что ни мужа, ни дочери дома нет – они оба еще не возвращались из города – медленно похолодела: дома враги! Кто-то забрался к нам, пока я весело перебирала свои закрутки, и запер меня!

      Телефон в подвале не ловил, выбраться наружу я физически не могла, так что сделала то единственное, что было мне доступно – прислушалась. Думала, хоть по голосу узнаю, какая тварь меня обокрасть решила. Но… сколько бы я ни вслушивалась, как бы сильно не прижимала ухо к в общем-то достаточно неплотному люку, у которого через щели в досках отлично было видно часть комнаты, ничего не услышала. В доме не было НИКОГО.

      Тогда, после эпичного своего освобождения вернувшимися домашними, я почти сразу забыла про эту неприятность. Но, увы, мне ПРИШЛОСЬ о ней вспомнить, когда, зайдя в комнату, которую оборудовала под свою швейную мастерскую, я с полными ужаса глазами увидела, как старая швейная машинка – ручная, времен еще моей бабушки – медленно вращая ручкой шьет по воздуху иглой туда-сюда, туда-сюда…

      Это не мог быть ветер. И точно не программная ошибка, потому как единственные «мозги» в этой машинке принадлежали тому, кто на ней шил. Ни при каких обстоятельствах старая эта техника не могла шить самостоятельно! Но в комнате не было никого, кроме меня, стоящей в дверях и обтекающей от ужаса.

      Вот тогда я и вспомнила про подвал. Дело в том, что крышка люка, несмотря на щели, достаточно тяжелая, и тем же воздухом опустить ее вообще �